Гидроним Волга как упаковка реальной и языковой истории
К методологии сравнительно-исторического исследования на примере конкретной этимологии

2017, 170 с.

 

Аннотация

В первой части рассмотрены общепринятые варианты толкования слова «Волга», стандартные подходы этимологии и компаративные представления о развитии языка. Обнаружены их поверхностность, ошибочность и нелогичность (мифологичность). В соответствии с другой (не компаративной) линией сравнительно-исторического языкознания сформулированы и многократно проиллюстрированы логические принципы и подходы исследования и сравнения языков. Даны примеры моделирования прошлого по данным языков.

Во второй части проверены некоторые общеизвестные данные исторических памятников о Волге (слове и реалии), показаны вольные и невольные ошибки переводчиков, филологов и историографов в чтении этих памятников и вытекающая отсюда деформация и фальсификация прошлого. Продемонстрированы на примерах поэтико-логические принципы чтения памятников, намечены схема историографической увязки сведений и историологический подход к реконструкции истории.

 

Из "Введения"

...Речь пока о слове «волга», о сопричастных с ним словах и поиске их исконных значений. Это, конечно, не исправление имён, но беглый опыт восстановления всех исторических коннотаций, в контексте которых будет понятно, насколько нелепа наша зацикленность лишь на современных, так называемых, «естественных», или «первых», или «академически»-авторитетных значениях...
 

1. Волга по лингвистике

Понятие этимологии, по Пизани. Статья из Фасмера о Волге. Критический разбор понятий с апелляцией к более адекватным идеям семантики (от Пирса до Апресяна) и сравнительного языкознания (с Гумбольдта). Примеры академических приёмов толкования форм и значений (Фасмер, Откупщиков), дающих мнимые этимологии несмотря на все компаративные ухищрения, и демонстрация подлинной этимологии, раскрывающей мотивацию слова из одного языка, которая объясняет и все «мнимые» академические толкования как частные.

Необязательность компаративных разногласий даже во взаимоисключающих позициях (Фасмер, Трубецкой, Миккола, Топоров). Ложная схема компаративного этимологизирования основана на подмене живого процесса образования слова (кстати к какому-то делу) тем, как наблюдается образование слова учёными (через последовательную фиксацию в текстах). Отсюда и типовые установки (первопричинность древнего памятника, условность прочтений, конвенциональная закономерность изменений, праязык), которые превращают обработку эмпирических данных в подгонку к заранее известному результату-предустановлению. Слово «Волга», по всем историко-лингвистическим предустановлениям, является недавним видоизменением водного термина (воды, реки, озера или т. п.), перенятого-заимствованного из какого-то праязыка (праславянского, балтского, финно-угорского, иранского, тюркского или т. п.).

Подробное рассмотрение компаративной мотивации балтско-«озёрной» версии Топорова. Отсутствие, кроме статистических заверений, лингвистической мотивации и сообщение только реальных деталей о верхнем русле Волги, которые, по мнению Топорова, соответствуют «озёрной» концепции. Аллюзивность этого мнения. Формулировка на основе реальных фактов подлинного современного значения предмета «Волга»: вологая важна`я проволока. Лингвистический анализ балтских и финских форм, показывающий их сводимость к более системным и предметным русским формам и значениям. Формальный и семантический анализ фактов языка по логике мышления и по различным произвольным предустановлениям (Тюняев).

Объяснение принципа произносительно-различительных сравнений языков (Потебня, Фосслер) в отличие от предустанавливающей формальной и семантической статистики компаративистов в любой отрасли знания. Схема становления научного историко-лингвистического принципа (начиная с И. Скалигера): параллелизм компаративной историографии и языковедческой историологии отчетливо проявился в разных исторических концептах в конце 18 в. (Гердер и Гумбольдт, Карамзин и Шишков). Опыты сравнения литовского, английского, немецкого, греческого, латинского формального и смыслового материала по одной звуковой материи «волок / волог». Демонстрация на примере Зализняка ограниченности и ошибочности установочных компаративных наблюдений. Детальная иллюстрация устанавливающей модели сравнения на русско-английском примере (с попутной метафизикой взаимодействия этих языков в истории). Исторические наблюдения на основе межъязыковой типологии сравнительных мотивационных данных разных языков. Обнаружение постановочных аналогонных матриц языков и родового постановляющего характера русского языка. Компаративный и фактический принцип развития языков. Становление научного принципа в истории языкознания с запечатлением эпох познания по персонам академического и неакадемического направлений. Необходимость изменения научной (само)организации для преодоления предрассудков и переходу к логичному познанию. Ситуация раздробленности сознания в деле этимологии по научным подходам (историография семантики, межъязыковая типология, компаративная «реконструкция», лингвистическая «археология») и  способ соединения всех подходов в поэтико-логической практике.

Системный пример поэтико-логической практики вокруг слова и концепта «конопля», восстанавливающей реальный событийный ряд истории.

2. Волга по историческим источникам

Определение не установочного, а проверочного характера подлинного историографического исследования. Оно должно начинаться с проверки правильности чтения документов ради установления в них фактов. Косвенные и прямые свидетельства историков и археологов о необходимости, но пока ещё произвольности их собственных корреляций между документами и фактами (Ключевский, Седов, Щукин). Выбор слова «Волга» как предмета проверки и обоснование принципа проверочной работы.

Хронологическая нестыкуемость компаративной версии происхождения слова «Волга» (по Топорову) с фактическим летописным свидетельством: даже на письме русское слово употребляется в отношении всей реки на пять веков раньше того, чем, по официальной истории, появились русский язык, русские и река была включена в русское пространство. Появление установочной компаративной избирательности с самого начала русской историографии, ориентирующейся на авторитетные, но плохо известные древние свидетельства (Татищев, не признающий имени «Волга» для всей реки до 16 в.). Установочность задана с самого начала не только наивными принципами летописного мировидения, но и мировидческими установками самих носителей русского языка, воспринимающих латинские (западные) звукосмыслы как истинные и единственно возможные, но вместе с тем произвольно деформирующих эти звукосмыслы по народно-этимологическим нормам русского языка.

Volga и другие русские имена на карте Меркатора (16 в.) вне зон бытования русских. Bulga-Волга хроник 15-14 в. (установочные деформации авторов или переводчиков). Поволжье-Тартария на портолане братьев Пицигани (14 в.): наивно-установочное смешение разноязыковых терминов и передаточных акцентов (по преобладающим итальянско-языковым установкам). Зацепка дешифрующего акцента-ключа для той же реальной ситуации Поволжья из той же эпохи (конец 13 в.), по М. Поло. Дешифровка по этому ключу некоторых слов из Пицигани как русских терминов на переправе. Прямые свидетельства Рубрука (13 в.) об обеспечении русскими работы переправ на Дону и Волге по договору с ордынской администрацией. Переводческие деформации терминов Рубрука. Современные русские именования у Плано Карпини (13 в.) и средневеково-латиническая (современно-европейская) мифологизация фактов. Этническая карта, восстанавливаемая по Рубруку и Карпини, близка к современной, но с более обширным присутствием башкир и потомков русских вологов в Поволжье и Южном Урале (илаки, порусситы), с крайней малочисленностью «монголов»-администраторов и с неопределённостью в отношении куманов. Расхождение этих сведений с историографией. Великие булгары-билеры точно локализуются  на  землях современных татар. Немотивированность как западного термина Тартария, так и «татарско-ордынского» уклада, полностью готового к моменту «монгольского нашествия» как «улог тартания», буферная территория, зона переходов, переправ, волоков (постепенно берущаяся под контроль самыми жёсткими администраторами).

Поиск истоков этих мотивировок и реальности в татарском языке (современной форме куманского, кыпчакского или половецкого). Мифы татарского языка и его мотивационный стандарт. Волжские булгары — волгари (по сознанию татарского языка — смеши, метисы). «Великие» булгары — историографический татароязычный мифо-концепт устройства всей нижневолжской ойкумены. Хазарское свидетельство Иосифа (10 в.) в точном прочтении. Другая география Прикаспия. Доминирование башкир (=печенегов, половцев) в Диком Поле и русов по Итилю. Иврито-хазарская онимизация-закрепление слова Итиль как названия реки. Хазарско-татарский период — завершающий момент развития приволжского, водно-волочного хозяйствования.

Арабские мифологические свидетельства о мифовремени 7-12 вв. Извлечение языковых прообразов из арабских слов и достоверных фактов из устойчивых концептов: Итиль — русская река, т. к. все пять-семь веков арабских контактов там проживают и хозяйствуют (в портовых и сторожевых службах) русы, славяне и их местные метисы. Мифокарта народов и дел в большом Поволжье по арабо-татарско-русскому источнику Гази-Бараджу (7-20 вв.). Восстановление русских мотиваций в немотивированных терминах источника (в том числе о народах: подлинно русские — улаки-вологи, их окраинные (оконечные, кончи) южные смеши — анчи-анты, славяно-волжские смеши — ильмени-голяджи). Восстановление картины водных путей от локальных до общерусских концептов. Волоковский центр как источник водно-волочных, хозяйственных и расселяющих работ по всей Русской равнине в 5-12 вв. Варяги — вологи (створяки-тверяки). Ошибочность историографического подхода (Кузьмин, Никитин, Ключевский, Рыбаков) основана на критическом доверии к памятникам, сохранившим сложно-искаженную картину прошлого по ненаучным установкам той древней эпохи. Циклический характер многократного волоковско-общерусского расселения (Волжско-Днепровская, по обычному именованию — Киевская Русь, Волжско-Ордынская, Вологорусская-Великорусская империя и СССР).

Античный исток современной историографической мифологии. βουλγαρία-Волгариа византийских источников 9 в. Vulgares-Волгары латинского Хронографа 4 в. Латинско-греческие подмены подлинного произношения ложными авторитетными записями (воспринимаемыми либо как транскрипции, либо как транслитерации по установкам той или иной историографической традиции). Историографические (г)уногундуры или Ողխոնտոր-Волγонтар булхов-вологов из армянского «Показа мира» (2-7 вв.). География и дела подлинной большой Волгарии (Поднепровья, Подонья, Поволжья, Пояичья). Поэтико-логическая переинтерпретация историографического мифа о Булгарии. Согласованность извлечённых фактов с подлинными естественными процессами той эпохи.

Принцип мифологизации в рамках древнегреческого языка. Поволжье, по Птолемею (2 в.), и восстановление подлинных прикаспийских названий и реального ландшафта. Принцип деформации живых и письменных источников Геродотом (5 в до н.э.), по-гречески мифологизирующим местный скифский миф. Восстановление имён и фактов местного географического мифа водной сети. Греч. Λύκος и Οαρος — перевод + транслитерация прочитанного и ложно истолкованного местными "скифами" слова ВЛКЪРОСЬ (VΛКОРОСЬ, Волокоорось, Волгорось). Природа восстановленного «скифо»-русского мифа и наивные историографические подходы чтения геродотовской деформации этого мифа.

Историологическое восстановление событий образования Волги с пикового момента последнего ледниковья 25 тыс. лет назад. Непрерывное участие людей в процессе руслоообразования — руслов, работников Волки, вологов. Подтверждение хода волжских дел ходами именующих мыслей, сохранившихся в названиях разных языков. Становление  народов и языков в трудах и днях, сопровождающих руслообразование. Формы слова «волга» появляются где-то 10 тыс. лет назад. Имя Волга за всей рекой закрепилось 4 тыс. лет назад.

Сводка существовавших деформирующих установок в ранних памятниках письма и выяснение языковых и культивирующих причин утраты первичных памятников родового человеческого письма: переход от сметно-установочных форм письма к знако-определяющим с попутным забвением родовой, общечеловеческой цели. Необходимо восстановление родового смысла через  воспоминание реальной истории силами правильно организованной науки.

6-8.8.2017

---

Книга по этой теме, добавленная для продажи:  "Гидроним Волга как упаковка реальной и языковой истории. К методологии сравнительно-исторического исследования на примере конкретной этимологии. 2017, 178 с."