Бессмертный полк Отцев

(Чудесное восстановление традиции предков)

24 мая 2019 г. 18:52

В России никогда не прерывались традиции поминовения умерших. Для православного народа это вообще очень органично. Даже в самые глухие атеистические времена остаточная религиозность в нас, невоцерковлённых балбесах, свидетельствую, была очень высокой. Если без всякой задней мысли воспринималось Рождество, смутно – загадочная Троица, с непонятным пиететом – Крещение, то Пасха, сливавшаяся с Родительским днем, была сильнейшим явлением какого-то устойчивого порядка вещей. Поминовение – способ связи с предками, сохранение вневременного единства народного сознания. Так же естественно, что после Великой Отечественной войны довольно скоро, к тридцатилетию победы точно, установился полуатеистический культ почитания погибших и ветеранов войны. В последующие годы, поскольку ветеранов оставалось всё меньше, этот культ постепенно трансформировался и в последнее десятилетие приобрел нынешнюю массовую форму Бессмертного полка.

По внешним признакам это шествие очень напоминает традиционный христианский крестный ход: символический переход по трудно`му (ратному, трудовому) пути групп верующих с иконами, хоругвями и крестом во главе процессии. Если на акциях Бессмертного полка и не несут впереди большой крест в явочном порядке, то он всегда есть или на фото, или в изображениях, а то и прямо нательными крестами на самих участниках.

Тем не менее эти акции – никак не крестные ходы в чистом виде, они не сводятся к православной традиции, а существенно расширяют и углубляют её до межконфессионального и даже всечеловеческого уровня. Именно поэтому в этих акциях рядом идут христиане, иудеи, мусульмане и атеисты, с равным основанием участвуют уже все страны и народы. Этому благоприятствуют три фактора. В акции Бессмертного полка соединяется день поминовения усопших с культом прославления погибших героев и с культом почитания предков. Явно смешанный, неканонический характер действия способствует свободному, неофициальному, отчасти необязательному приобщению. А учитывая, что в основе любых ритуалов и культов у любого народа и в любой религии лежит именно почитание предков, Отцев, то сама свободная форма позволяет мыслить и почитать в этой акции прежде всего своих собственных отцов, своих предков и свою веру, какой бы она ни была.

При этом нужно ясно понимать, что традиция Бессмертного полка вышла на первый план не из головных соображений массовиков-затейников, не по экуменическим замыслам религиозных глобалистов и даже не по указаниям кремлевских пиарщиков и пропагандистов. Главная причина этого – преобладающая естественная нерелигозность всех современных людей, которая равна естественной, наивной религиозности.

Формально подавляющее большинство веруют в какого-то своего бога, а атеисты или другие традиционные язычники веруют в какого-то своего идола (начало, идею, нечто или ничто). Но в том-то и дело, что все в основном веруют формально, по традиции, не задумываясь или для виду, из каких-то прикладных соображений и целей. Слишком очевидно-видима сейчас совокупная мощь человечества и абсолютно, совершенно неуловим и невидим какой-то божественный Абсолют, чтобы можно было верить наивно, по старинке с полной душевной искренностью и отдачей. Современный человек поражен иронией до самых основ своей души, поэтому не может верить в нечто неощутимое, грандиозно большее, чем та чудовищно великая сила реальности, которую он наблюдает воочию вокруг и ещё лучше представляет по описаниям и намекам собратьев, корреспондентов и должностных лиц.

Однако вера является необходимым, неудаляемым феноменом души, ума, любой человеческой, тонкой и грубой, большой или малой, организации. Без веры человек, не говоря уж про общество, мгновенно погибнет, поэтому он всегда верит во что-то, пусть даже абсурдное, и уж тем более хочет верить сознательно, чтобы иметь что-то ясное перед собой. Если уж не цель всего на свете, то хотя бы причину своего бытия. Самой простой и достоверной причиной для каждого из нас являются наши отцы, предки, начиная от живых, надежды, оплота и защиты, и вплоть до смутно припоминаемых, но тем более овеянных каким-то героическим ореолом легенд. Самые давние и уже неведомые предки, раз уж они  выжили и дали потомство, раз они укоренены в веках и победили время в нашем лице, вообще становятся в памяти символом вечной защиты. Защита же всегда производится силой духа да еще с помощью каких-то средств, оружия. Оружь, (х)оругвь, крестное знамение, крест животворящий произошли как трансформация и сублимация орудия защиты от любой неведомой, а потому нечистой силы. Вот почему в действии активного поминовения необходимо проделать какой-то подобный символический подвиг, пройти трудный путь, мысленно сливаясь с предками, и вооружась символическим оружием подвига – образом победоносного действия. В акции Бессмертного полка образ предка и является самым безыскусным, простым, но действенным орудием, прямо сообщающим, что главным оружием подвига сейчас для нас является сила нашего единого духа, собранного в единство вечной памятью.

Не буду говорить о специфике этого мироощущения самодостаточности, которое уже сконцентрировано в нас и которое, видимо, присуще всем современным людям и уж точно будет только нарастать в ближайшие времена.

Замечу лишь, что это мироощущение в основе своей очень древнее, дохристианское и даже доиудейское. В русской словесности сохранилось одно из самых древних выражений этого мироощущения и показательно, что как раз в форме мифического Бессмертного полка (воскресшие предки в самом деле помогают победить врага). Я имею в виду текст, найденный в державинском архиве в недостоверном списке А.И. Сулакадзева, антиквара 19 в., и по всем фактическим и текстологическим деталям считающийся фальсификатом. Дело в том, что он написан не идентифицированными письменами с непонятной орфографией. Ясно и просто, по привычным шаблонам, он не читается, требуется восстанавливать подлинный текст, а заниматься этим никто особо не рискует, потому что не сохранилось подлинного памятника, подтверждающего древность. Поэтому сейчас бытуют только два бессвязных «перевода» этого текста – Сулакадзева и А.И. Асова. Однако, если приложить науку, разгадать код чтения (см. мою книгу «Отье чтение Бояново» – http://inform-ag.ru/publications/24/), то в самой ближайшей парафрастическо-гадательной традиции чтения (которая была известна еще автору «Слова о полку»), текст фантастически интересен. Приведу его здесь полностью, чтобы удержать внимание тех, кто не хочет идти по ссылке.

Гомы последователя Бояна
старому славянству и молодому, умершему, ожившему,
и слововолшебству сварожьему

 

Мётень отведать, гости, сидаем.
С вами, родово великое словян, со стару,
если б могли их мы исцелять
в ладьях от Днепра-реки, послушец
отичей будет святых почитать.

Родни сгинувшие позывнули
коней обряжных, умышлили меня
у княжьей руки постриг приняти.
(У огненной реки постригают нети.)
Увидели бояньими очами, выступили
нам на княжение не по воеглавлению
полками на гостей готов, – к их услугам
самый младший стремянной (о)буянный.

Взмолили родимцы его: ойёе,
– и кому друг с ними имут гонье: звон
зовёт сынов рати вящей к ним. 
Камь, Бояне, плети и теки в ней
в вологи, голяды:  если те туги
околота родня родову русову,
то плеть руку имеет, князь – мужей.

Коней, словян, очами обряжих,
аж их годами солнцами не пожгло,
гнетут яри, и ночи нам не блестели
белыми месяцами с окружьем. Видеть их
если будет, словян, баюне иному,
сердце в нём не имело б торок дряхлых листов,
очи вздымило б на клочья туче.

Зимголяне, вы, вывмя вопием!
И вы – у вас кормили меня с тормы, поили меня, –
и я хоровнём русскими голосами настави
старых богов – боени отичей,
младшие волхвы отичей
(кресят себя с вражьего вала)
грудцей врага свалили.

Златобай лепотал сладшей камью из столбцов
о ка`глах огней Чегири. Идти
иному Чегирь-угрю, которому в зеленых
стлязях до срока чар созревать.
Мочи ярие Иисуса и до Киева яра славят
слагари мира и отчин
старых. В их былине делённой воспел
я бояний поход колу.
                                      Было:
Булороху отцы говорили: Ойёё!
Великие воды этой реки – лой
щуров киммерийцев, вологов.
Мертвецов вящих исцеляют ясуни.
Ворог смолчал, главник их скончался,
прогнали (мы) гостей готов прочь.

Старый Словен, своею юдолью
(того), кто и есть смел, умощи.
Бояне, снова дочти (почти), о ком сплёл, –
благой тому сурьи Велесьей не избежать,
славы словен сих не умалить.

Мочи бояньи, божаньи, на языке остались.
По метам слагарей, волхвы, складите
арину память и скифов гимны.

Златыми мисками тризны сыпь.