Материал к плану денежного постанова.
Обоснование необходимости  такого плана и работ см.:
«Экономика на пальцах» – http://inform-ag.ru/publications/74/
«Ситуация экономики-19» – http://inform-ag.ru/publications/109/
«Сказки Бреттонского Вуда» – http://inform-ag.ru/publications/113/
«Правовая бухгалтерия денег» – http://inform-ag.ru/publications/117/
«Дроновы деньги» – http://inform-ag.ru/publications/119/
«Опоры строительства денег» – http://inform-ag.ru/publications/124/

 

В предыдущих заметках я остановился на том, что только товарно-производственные деньги, как бы они ни были устроены (хоть с помощью распорядительных бумаг, по Дронову, хоть с помощью других ценных бумаг, если вдруг такое будет лучше), являются единственно реальной опорой для выстраивания денег как системы, налаживающей всю хозяйственно-экономическую жизнь. Причина проста. Только производство создаёт реальные ценные вещи, которые можно учесть в виде стоимостей и сравнить с ними (уподобить им по вещности) ценности непроизводственные, тем самым организуя общий обмен самых разных продукций, так или иначе необходимых каждому человеку. Схема Дронова кажется лучше других (по крайней мере, известных мне) тем, что в ней положен в основу такой юридический документ (распорядительная бумага), который позволяет именно юридически безупречный обмен ценностями – путем передачи прав собственности на них. И, кроме того, по порядку пользования этим документом на основе предварительно выданного реального обещания денег происходит переучтённое справедливое воздаяние – автоматическое долирование ценностно уравненных результатов обменов.

Как я говорил, принцип таких товарно-производственных денег, сделав их опорой и фундаментом денег вообще, нужно распространить и на все остальные части денежного оборота.

Естественная иерархия хозяйствования такова, что человек сначала рождается, живёт, кормится, а потом, здоровый и более или менее сытый, делает полезные и нужные приспособления, изобретает, мыслит, развлекается, украшает и теоретизирует. Все утончённые нематериальные ценности исторически являются приложениями, отвлечениями, умозрениями от конкретных материальных предметов и процессов. Точно так же любой умозрительный труд и продукт является развитием и следствием конкретного предметного действия и вещи. Вот почему труд управления, обмена, финансирования, изобретения является следствием и утончением труда обработки и приспособления вещей, перевода их в более угодное для человека состояние. Нет сомнения, что все сопутствующие труды лишь обслуживают главный труд производственного преображения вещей, проектируя те или иные стадии и процессы этого преображения. Именно по этой причине все проективные труды должны быть так связаны с трудом производства, чтобы сделать его максимально экономным и эффективным для общества в целом. С этой точки зрения экономика есть проективно обеспеченная экономия и эффективность производства. Нужно лишь правильно связать все главные проективные деятельности с основной производственной работой.

Поскольку все эти деятельности не совершаются одним субъектом, а, наоборот, – неопределённой совокупностью физических лиц, не сознающих целого процесса, то с формально-юридической стороны не имеет значения, сколько и каких именно действует юридических субъектов и физических лиц. В производстве важны лишь роли, ролевые агенты. В предварительном огляде в качестве таких обязательных агентов, обязательно участвующих и заинтересованных в денежном обороте и так или иначе влияющих на него, выявились следующие единицы: Центробанк, обслуживающие банки, предприятия как юридические лица, магазины как особые торговые предприятия и производственные коллективы, они же с другой стороны покупатели-потребители.

Нужно более детально рассмотреть строение и действия каждого этого агента в обороте денег, чтобы понять, какие принципы образуют жизнедействие каждого такого агента и какие нужно закладывать для стимуляции общеполезного развития. Сразу скажу, что анализ показывает не только важнейшие моменты расчётных отношений, но и проблемы реального взаимодействия, которые обязательно нужно решать для успеха дела и чтобы наладить жизнеспособные расчётные отношения.

 

На поверхности денежного обращения, если смотреть только с этой точки зрения, находится магазин, инициатор погашения денег (т.е. перевода средств, обещанных банковской эмиссией бумаг, в форму подтверждённую – переучтённую банком и реально зачисленную на счёт).  С учётом всех его функций, магазин – это узел превращения продукции в товар путём разнообразной оценки, а затем в потреблённую вещь (путём проверки ценности, потребления вещи). Промежуточное подтверждение того, что обещанные банком деньги можно делать реальными, случается как бы само собой, попутно. Но это, повторяю, главная функция магазина – ускорить оборот денег, начиная превращение их в реальные деньги. По логике вещей и абсолютно честно он может сделать это, только продавая уникальные спросовые товары (редкие, качественные) по предельно спросовой цене (минимальной для рода этих товаров на рынке). Само собой напрашивается правило, регламентирующее деятельность магазинов. Их доход должен находиться в прямой зависимости от адекватности и активности их в этой работе. Чем быстрее магазин реализует продукцию, тем больше должна быть гарантированная, оплачиваемая банком торговая наценка. При этом она не может быть больше того, чем установлено договором предприятия-поставщика и магазина. Чем медленнее реализуется продукция, если не говорить о возврате, – тем меньше должна быть эта наценка, в конце концов погашаясь в минимально установленном объеме за счет производителя. Таким образом, магазины станут гарантными заказчиками продукции, планировщиками сбытовых целей производства. Но вместе с тем сами предприятия, распределяя продукцию по магазинам и сравнивая получаемый от каждого из них эффект, будут оценивать работу магазинов просто тем, что перестанут делать поставки туда и той продукции, реализацию которой оплачивают они сами из своей доли (разумеется, за исключением тех случаев, где они будут сдавать неудачный товар на его погашение – для дисконтной или даже бесплатной передачи, на переработку, утилизацию).

Проконтролировать наценки магазина, скорость, честность его посреднической работы и поварьировать в зависимости от контроля возмещённые наценки (платежи магазину), попутно устраняя конфликты магазинов и предприятий, может только обслуживающий банк, действующий на основе договоров предприятий и магазинов. В этой ситуации только банк может быть реальным независимым экспертом и рефери. Не банк создаёт эти договоры, но сами договоры являются для него как для третьего независимого лица регламентом его контрольно-расчётной деятельности. И в этом же регламенте должна быть прописана его доля дохода за совершение общеполезной работы (тоже в установленных пределах). Чем больше банк повышает скорость обращения, ускоряя и оптимизируя свои операционные действия и контроль, тем больше должен быть его процент за эти услуги. Видимо, свои стандарты он должен сообщать заранее как систему гарантированных услуг, а санкции за невыполнение взятых им обязательств должны прописываться в согласии с предприятиями и магазинами в договоре обслуживания.

Но банк в состоянии контролировать лишь спросовую цену в магазине. Спросовое качество товара, его угодность потребителю, зависит от природы вещей и от технологии, и по уму только профессиональным производителям и экспертам-контролёрам. Чтобы они не вступали в сговор, необходимо, чтобы они были максимально разрознены. Это значит, что производство массовых товаров не должно быть монополизировано и ему следует находиться под перекрёстным контролем: конкурентов (работающих по своим ТУ), государства (устанавливающего ГОСТы), торговых субъектов (констатирующих успех продажами) и независимых экспертов (контролирующих научной оценкой).

Из этого следует, что торговля может быть для предприятий только заказчиком (стоимостной) выгоды, а не заказчиком природы вещей и угоды – их оптимальной  пригодности для потребления. К последнему косвенно подталкивают конкуренты, а прямо заказывают государство (установитель средних норм) и экспертно-опытное сообщество. Следовательно, они должны иметь рычаг влияния на каждое предприятие.

Все существующие сейчас способы влияния в лучшем случае частичны. По факту, формальны, мнимы, нецелостны. Все агенты живут и действуют сами по себе. Конкуренты действуют на свой страх и риск, пытаясь украсть важнейшую информацию, захватить приоритеты и рынок, чтобы обставить «коллег» по бизнесу. Эксперты также варятся в собственном соку, отыскивая халявное финансирование своего, по сути, хобби, т.е. необязательной работы изучения предметной сферы, анализа и контроля чужих действий в ней, и пытаясь как-то получить государственные полномочия. При изрядном упорстве им удается большей частью только общественное, опосредованное влияние на государственные институты. В отличие от них государство, казалось бы, имеет суперполномочия, но в реальности у него нет ни специалистов, ни времени вникнуть во всё и всё проконтролировать. Поэтому оно на всякий случай рефлекторно притормаживает любую активность всех производственных агентов (производителей, конкурентов, экспертов). Таким образом, в реальности полезное взаимодействие их всех происходит лишь случайно и способом, разнообразно искажающим движение к общей цели.

Если исходить из логики, то самая экономная форма такого влияния возможна лишь одним способом. Если опытно-экспертное сообщество будет сверять соответствие госнормам и запросам конкурентов, торговцев и покупателей в процессе самого производства продукции. Это означает, что независимые эксперты сами должны участвовать в производстве как свободные агенты – разработчики-реализаторы технологии производства и её контролёры.

Как минимум, это значит, что они сами должны организоваться как особое предприятие, проектно-производственная организация (ППО) – разрабатывающий НИИ, исполняющее КБ, моделирующая студия, технические мастерские или т.п. Обязательными элементами этой структуры должны быть не только эксперты-теоретики, но и теоретики-разработчики, доводящие тот или иной проект до проектно-сметной документации. Сейчас такого рода структуры специально создаются либо при предприятиях, либо при государстве. Но коллективы разработчиков в них действуют исключительно по заказу создателя, а к тому же коллективы набраны на постоянной основе, по трудоустройству. Это делает их преимущественно безынициативными и незаинтересованными исполнителями.

Независимые проектно-производственные организации, если их коллективы будут образовываться по текущим интересам самих разработчиков и на договорной основе между ними (между членами коллектива и в целом на основе коллективного договора), заведомо лишены этого недостатка. Но проблема в том, что таких коллективов в принципе пока не может возникнуть. Никто не будет без финансирования объединяться и делать общую разработку. Правда то и дела происходят чудеса, что объединяются энтузиасты и делают что-то общее сами путем самофинансирования. Но чаще всего в таком случае они сами и внедряют разработку в производство как стартап. Т.к. им просто не удаётся преодолеть, говоря коротко, проблему недоверия со стороны уже действующих укоренённых предприятий.

Из этого ясны требования к тому, как должны быть организованы сами проектно-производственные организации и в каком качестве они должны быть встроены как звено в общую цепочку.  Проблема – сделать их полноценными партнёрами предприятий. Необходимо изменение их юридического статуса и правополномочности. На практике и так возможны какие-то формы ситуативной самоорганизации и приспособления существующих юридических и деловых форм к нужным задачам. Например, сейчас местами то и дело происходит (на базе торгующих техникой фирм) стихийная организация МТС, обслуживающих разрозненных фермеров и хозяев. Торгующие фирмы настолько заинтересованы в сбыте, что сами повышают статус даже ничтожных партнёров. А сколько автономных сайтов, выдающих мегатонны проектных бит в виде книг, картинок, схем, видео и т.д., – это просто не сосчитать. Пока они и их предложения (глас вопиющих в пустыне) в принципе никому не нужны. Но в идеале, системно и повсеместно, повысить статус и полномочность всех автономно действующих выдумщиков, изобретателей и творцов можно только с помощью государства – законодательно и финансово.

Только государство может юридически и концептуально поощрять и финансово поддерживать самообразование таких организаций. Учитывая возможности государства, говоря точно, поощрять – это провоцировать возникновение проектно-производственных организаций, просто придав им исключительный юридический статус (регистрационный и безналоговый) и просто давая им включающий стартовый кредит (соответствующий разработанности их проекта). Т.е. не только избавить от всех административных и налоговых обременений, но ещё и давать деньги почти за так тем, кто является разработчиком.

Если опустить детализацию законодательной части как производную из этой очевидной концепции и прикладную к текущим юридическим обстоятельствам, то прежде всего нужно сформулировать финансовый принцип поддержки проектно-производственных организаций, т.е. порядок начёта включающего кредита. Тут главное, кого и как считать разработчиком, имеющим право на кредиты, и как именно начислять и погашать эти кредиты.

Первая часть, установление статуса ППО, зависит не только от того, каков именно коллектив разработчиков, но и от тех, кто их оценивает и признает за таковых. Совершенно очевидно, что признаёт тот, кто делает заказ, а  под него даёт кредит. В конечном счёте это именно государство, ясно заявляющее государственные приоритеты проектирования и производства, которые, конечно, должны опираться на свод заявок от всех конкурирующих производств. Таким образом, признание коллектива разработчиков в качестве проектно-производственной организации и кредитование её под конкретную разработку необходимо (обязательно)  по широко объявленным тематическому заданию и стандартам. Если ПП-организация предъявляет проект, соответствующий темам и стандартам госзадания, то уже она имеет право на льготный статус, а затем и на кредит. Но кроме необходимых условий важно, чтобы это было возможно и при достаточных условиях. Достаточно для получения кредита, если ППО предъявит проект на любую реальную тему, которая, как минимум, не понижает объявленные государственные стандарты.

Вторая часть, порядок начёта кредита. Он выдается только под проект реализации – если ППО с каким-то предприятием на реализацию проекта заключает договор, устанавливающий все параметры производства (затраты, сроки, порядок участия и расчётов), то получает кредит под эту реализацию – в сумме этих, оговоренных в договоре, трудовых затрат на производство запроектированной продукции (затрат уже не на проектирование, а на воплощение проекта силами коллектива ППО, технологически управляющего рабочим коллективом предприятия). Таким образом, ППО с предприятием становятся пайщиками по вложению в производство и партнерами выпуска продукции. Доля предприятия, составляющая его собственную инициативу и ответственность, формируется основными фондами и материалами, необходимыми для производства. Доля участия ППО формируется гарантным госкредитом и создает фонд заработной платы на цикл производства. Если ППО не реализует свой проект хоть с этим, хоть с другим предприятием, оно должно возвращать кредит. В случае успеха кредит, выданный ПП-организации, погашается, начиная с того момента, когда предприятие получает гарантию банка, т.е. распорядительное свидетельство на уже произведённую продукцию. Это означает, что кредитные государственные деньги, выданные под проект  ППО, погашаются, засчитываются и конвертируются в товарные деньги, обещаемые обслуживающим банком. Завершается этот цикл стандартно, как обсуждалось раньше: после реализации продукции через магазины банк реализует обещание денег, начисляя предприятию обещанную долю (за вычетом уценок и налогов), а то в свою, очередь погашает соответствующую долю фонда ЗП, доплачивая коллективу ПП-организации остаток переучтённой зарплаты в тех параметрах, которые были оговорены их коллективным договором друг с другом.

Таким способом проектно-производственная организация и предприятия смогут взаимодействовать как равноправные единицы, делающие свой собственный предметный и денежный вклад в производство, взаимно заинтересованные в одинаковом положительном результате дела, но не влияющие на фактические суммы дохода друг друга, хотя и равно влияющие на увеличение или понижение всех долей дохода.

Но остаётся проблема с доведением разработки до проекта реализации: члены организующегося коллектива ППО не могут работать над сколько-нибудь долгосрочным проектом на одном энтузиазме, в ожидании будущего кредита. Необходимо как-то финансировать подготовительные работы. Без финансирования ППО, как сказано, просто не появится.  С этой проблемой пересекается та, как добиться ответственности от членов ППО, чтобы они и работали добросовестно и достоверно, а также не могли уклониться от возвращения кредита в случае провала своих проектов.

Все это вместе возможно лишь на принципе индивидуального участия и ответственности. Право входить и образовывать ППО должны иметь люди, показавшие свой творческий потенциал, доказавшие его в профессиональном общении (по публичным оценкам коллег) и реальными делами (данными о реализованных проектах) и благодаря этому имеющие базовый доход – регулярное кредитование от государства их текущей проектной деятельности (оценочный, или рейтинговый, доход; единица дохода определяется государством произвольно, по расчетным приоритетам распределения его общих доходов). Т.е. все члены потенциального ППО заранее должны иметь регистрацию своего индивидуального юридического статуса проектировщика (интеллектуально-сметного потенциала) в каком-нибудь реестре научно-производительных единиц, по факту регистрации там и активности и получая свой базовый доход. Из этого базового кредита и будет происходить вычет для погашения доли долга ППО в случае, если его работа не приведет к реальному результату.

Легко понять, что базовый доход представляет собой непогашаемый кредит. И кажется, он будет провоцировать инфляцию и финансовые пузыри. Если бы даже так, то в этой форме, выдаваясь только как поддержка активной деятельности сравнительно небольшой группы интеллектуальных разработчиков, он будет выполнять прежде всего функцию перераспределения общественного дохода в целях подлинного развития.

Проанализируем несколько подробнее. Да, технически это ничем не обеспеченная эмиссия денег, которые исходно, по определению, устроены как автоматически списываемые долги. Но с другой стороны из этого базового дохода гарантируется и стимулируется, расширяется потребительский спрос на рынке. Общество в целом приобретает избыточную покупательную способность. Это малое ажиотажное напряжение спроса является постоянным стимулом для производителей. В результате объём общего потребления вырастет, но уровень потребления нивелируется, уравняется по разным группам доходности. Несколько падает у тех, кто потребляет на основе традиционных доходов, образованных промышленной, земельной, денежной и пр. рентой. И вырастет у тех, кто получает базовую ренту исключительно за свою интеллектуально-проективную работу.

Важно и то, что для самих граждан, получающих базовый доход, это способ поддержки их домохозяйств. Так повышается их личная независимость, устойчивость в делах и планировании жизни. А благодаря этому повышается и стабильность общества в целом и начинает доминировать самоощущение стабильности, поскольку уж люди интеллектуального труда заведомо являются главным творцом общественного мнения.

Но на самом деле инфляционное или другое финансовое надувание заведомо исключено. Базовый кредит выдается только по результатам прошлой успешной деятельности проектировщика – по рейтинговой оценке его трудов. Если она стремится к нулю, то и кредит, базовый доход будет близок к нулю. А в обратном случае проектировщик в прежнем цикле производства уже создал реальные ценности, которые прошли стадию производства, сбытовой проверки и переучтённого возмещения затрат доходами. Вот почему нужно понимать, что этот базовый кредит, формально не погашаясь и не переучитываясь, фактически перекрывается, поглощается тем кредитом, который получает ППО в момент перехода проекта реализации в производство и который потом погашается как долг, реализуясь в виде реальных денег.

 

Таким образом, долговые, кредитные деньги, на которые индивидуалы покупают предметы потребления, обеспечивая жизнедеятельность своих домохозяйств, плавно, хоть и неэквивалентно (но путём списания и поглощения), превращаются в товарные, с помощью которых банки погашают предприятиям авансированный труд, возмещают затраты, оплачивают аммортизацию, налоги, оборотные услуги.

Итак, в этом замкнутом круге постоянно самовозобновляющихся денег как в среде, созданной государственными эмитентами кредитных денег (оперативная среда начётов) и обслуживающими банками (операционная среда зачётов), общаются в форме регламентированных кредитно-денежных обменов и другие действительные агенты: индивидуальные проектировщики – проектно-производственные организации – предприятия – магазины – домохозяйства.

 

Само собой, это лишь принципиальная схема. Не буду ничего говорить, насколько она нужна и важна для разумной организации экономики, да и всей нашей жизни. Если такую систему разработать и реализовать – это всё равно, что совершить революцию. Очевидно, что сама по себе она не возникнет и не заработает. Требуется проработка всех деталей на каждом шаге. Но важно усвоить суть. Проработку всего круга проблем ни в коем случае не должен делать какой-то один исключительный  суперадмин (например, государственный коллектив специалистов или некое межбанковское ведомство). Это можно сделать только в совместном сотрудничестве и соразработке всех названных агентов, которые обязательно должны быть равноправными соразработчиками. Конечно, это условие покажется невозможным по наглости для действующих суперадминов, считающих себя абсолютной властью и хозяевами денег. И точно так же покажется технически нереализуемым для независимых специалистов и знатоков: как можно организовать и направить на положительную работу совершенно разнородных специалистов из самых разных, часто никогда на практике не стыкующихся сфер?

Чтобы только приступить к решениям, нужно одно. Нужно сначала разработать проект организации и сбора специалистов.  

Тут двойная задача. Чтобы проработать каждый пункт повестки строительства денег как плавного и организованного оборота-взаимодействия, продумать как систему отношений и описать ее в правилах, нужно разработать проект разработки денег как сеть. Т.е. найти спецов, которые могут включиться в общий проект, понимая, разделяя его в целом и помогая довести его до ума, но вместе с тем – желающих и умеющих заняться частными пунктами разработки. Очевидно, что «найти» – это вообще неверное слово. Я не могу найти никого, потому что заранее не могу знать, кто что может и кто на что способен и кто что хочет. Наоборот только меня могут найти те, кто может, способен и хочет.

Но они никогда не найдут, если любой случайный читатель не будет способствовать образованию этой сети специалистов, передавая информацию или ссылку об этой необходимой работе по цепочке. Именно таким путём можно создать сеть продвижения проекта, сеть лоббирования проекта – продвижения его в умы, в системы информирования и образования, лоббируя перед спецами, общественными и производственными группами, наконец, перед властью.

Если я уже начал этим сайтом и контактами с разработчиками какой-никакой сбор и организацию специалистов, то все остальное никак не может быть в моих силах. Сделать всю теоретическую и практическую работу один, а уж тем более продвинуть её в мозги, в общество, во власть, я никак не смогу. У меня нет нужного опыта, ума, денег и т.д.

Но это не сможет никто. Это не в силах одного человека. Так что то, что каждый из нас думает и действует по одиночке и не воспринимает дум и действий другого, как будто у каждого кляп во рту, – лучший индикатор нашей общей незрелости, недееспособности как общества. Что ж в таком случае сетовать на своих хозяев и богов. Вы всю жизнь молчите в тряпочку. Даже когда орёте благим матом и ёрничаете на своих кухнях и сайтах.

---

Книга по этой теме, добавленная для продажи:  "Экономика из одной капли. Материалы к политэкономическому уставу экономики. 2015, 40 с."