Третий год. Начало деградации всех амбиций,

от имперских и семейных до простых желаний,

вроде италиянческого желания пива и пиццы,

вроде финляндского желания покиснуть в бане,

или навроде русской охотки водкой в глотке

повысить градус своего собственного сердца…

Точно: теперь любезный этому сердцу Герцен

не проснётся никогда. Навеки застынет на фотке.

Рушится старый забор. Граница между мирами.

Деградация раций. Страна трясется в маразме.

Теряет из-под себя то испражнение, то член тела.

Ампутация за ампутацией. Пути́на на мель се́ла.

Я такой же – плешивый, челюсть моя трясётся,

однако ж пью свою водку, закусываю селёдкой.

Ни малейшего желания нет открыть планету,

изобрести вечный двигатель, послужить свету.

Даже соблазнить какую-нибудь полупьяную тёлку

нет то ли прыти в паху, то ли в голове толку.

Сокрушён наповал я от жизни своей обильной.

Лишь звенит в голове. А… мобильный. Или будильник?

С декабря этот князь не разбудит и малой грязи,

что поделать: в умах, как обычно, проблемы связи…

Аллё… Кого надо? Меня? Быть не может – вышел.

Слышит? Дышит? Да нет, амба – завещание пишет.

Завещаю овсу не быть съеденным ни в поле, ни в колоде,

завещаю завхозу всю прибыль в разворованном складе,

завещаю городить огород тому, кто лишь чушь городит,

и хоть помнить чужим родным меня в подобном же ладе.

Почему? Потому что амбициям лишь границ и нету –

телефотками скреплено наших душ пространство,

гонит флотилию лучших чувств к нам солнечный ветер…

Третий день на дворе до чего же всё это странно.

4.8.2003

 

---