В качестве быстрого ответа на рецензию Ю. Рассказова «Деньги как инструмент (О разработке инструкции по применению денег)» отмечу те места, которые показались не очень корректными по толкованию. То, где у меня нет возражений, я специально выделять не стал.

Прежде всего, в самом начале я бы сделал чуть меньше пафоса в поддержку общих идей моих статей по деньгам. Оно конечно спасибо, но можно чуть меньше эмоций. Впрочем, это мое личное восприятие.

Ю. Рассказов пишет, оценивая применимость предложенной в моей статье системы мер: «Кто это может применить, кто должен так действовать, разрабатывая и применяя? Очевидно, только руководство страны. Т.е. А.Ш. дал руководство к действию руководителям».

Не совсем так. И даже совсем не так. Как руководство к действию все написанное мною просто неприменимо по причине: а) непроработанности деталей (о чем сам автор правильно и говорит), б) морально-психологической неготовности не только руководителей государства, но и множества простых людей – принять многие из предлагаемых новшеств. Тех же денег с демереджем и разрешения локальных валют.

Вот именно на изменение сознания общества, прежде всего, и нацелена моя статья. Пока этого не будет, подобные реформы и не начнутся, а будучи начатыми, будут обречены на провал.

Следующий вопрос: «Что можем сделать мы сами и как…  Например, мало сказать, что нужно сделать кредиты доступными. Самому А.Ш. очевидно, что тут очень много подводных камней, множество вообще не учитываемых и не рассчитываемых факторов: кому давать, для каких целей и на каких условиях, дешёвые или дорогие, возвратные или невозвратные кредиты, как контролировать выдачу и возврат, как любой из названных переменных факторов повлияет на совокупную денежную массу, какие последствия, изменения в стоимости самих денег это повлечёт и т.д. и т.п.»

Хороший вопрос. И хороший повод еще раз сказать о кредитах.

У кредитов есть некоторое количество полезных функций. Это возможность за их счет быстрее разрабатывать и внедрять инновации. Это удобное средство смягчать неравномерность денежного предложения во времени и в пространстве. Можно еще иногда их рассматривать как дополнительное средство, стимулирующее экономию ресурсов.

Но в целом это инструмент прошлого. Точнее, это инструмент существующей денежно-финансовой системы, которую надо изменить. В рамках этой системы его можно только слегка улучшить. Собственно вопросы Рассказова именно  из этой области – как существующую кредитную систему можно улучшить.

А если задать вопрос иначе. В каких областях деятельности людей кредитная эмиссия должна быть заменена на нечто иное. Когда, в частности, целесообразны невозвратные кредиты? Впрочем, невозвратный кредит уже и называть надо как то по-другому.

Или как сделать так, чтобы кредитами покрывалась только потребность в дополнительных инвестициях и неравномерность предложения денег, а не формировалась из кредитов практически вся денежная масса. Почему даже наша зарплата – почти вся – это выданные кому-то кредиты?

Далее: «… Как достичь устойчивой стоимости национальной валюты, если она будет так или иначе обращаться параллельно с десятком других валют, так или иначе будет происходить их взаимообмен и конвертация, и во что это выльется, заранее спрогнозировать нельзя. В этом смысле свободная многоконтурность денег – ошибка. Возникнут разные по привлекательности зоны внутри одной страны, начнется переток одних видов денег в другие, игра на разных курсах и т.п мошенничество, которое наблюдалось и в советские годы (в виде фарцы, цеховиков, блата) и наблюдается сейчас во всем мире, поделенном по доступности основных и локальных валют на различные технологические зоны, сопряженные с различными зонами выживания и самыми вопиюще разными стандартами  потребления. Да у нас и сейчас внутри страны по факту самая беспредельная многоконтурность, связанная с тем, что доступность той или иной формы денег напрямую зависит от административного ресурса хоть региона, хоть предприятия, не говоря уж про чиновные хари. У нас и так существует огромное количество различных локальных денег, с различными накрутками и демереджами, от взяток должностных окладов до микрозаймового снятия шкур…»

Здесь есть некое непонимание идей многоконтурности и локальных денег.

Много контуров денежного обращения – это именно много контуров, а не много конкурирующих видов денег внутри одного контура обращения денег.  Пример: наличные и безналичные деньги в СССР до реформ Горбачева. А цеховики и блат – это не проблема разных видов денег. Это во многом проблема непонимания необходимости жестких правил, регулирующих вплоть до реальных и  действенных запретов неконтролируемые перетоки средств между разными контурами.

И, в частности, Сергей Федорович Шарапов, вводя свою концепцию абсолютных денег, не зря требовал, чтобы они обращались только внутри страны. Деньги не должны быть товаром в принципе.

Локальные деньги – это восполнение недостатка обычных денег тогда и там, где он (недостаток) образуется. Это средство саморегуляции денежной системы, а не конкурент обычной государственной валюте. Это инструмент для экономической самодеятельности народа, которая не должна начинаться или ограничиваться выделением ресурсов и принятием решений от государства и вообще центральной власти.

А взятки и микрозаймы – это вообще никаким боком не локальные деньги.

Далее: « …Это же касается отказа от использования внутренней валюты в международных расчетах. Юридически это было в СССР, а по факту есть и сейчас. Не особо рубль как валюта ценен. И это прежде всего затрудняет мировой обмен, выгодный как раз самим рубледержателям (чему А.Ш. приводил хорошие примеры). В конце концов, это может спровоцировать консервацию внутреннего, хотя бы застойного состояния, или породит спекуляцию внешней валютой, как это было во время СССР».

Если контрагенту из-за рубежа есть что продать нам (за рубли) и потом эти рубли использовать, чтобы что-нибудь у нас же и купить – да нет проблем. Пусть продает и покупает.

Если кому то надо что-то купить по импорту, то пусть купит у государства иностранную валюту по твердому курсу (ибо любой твердый на достаточно длительное время курс намного лучше для экономики, чем курс плавающий).

В общем, те или иные ограничения на свободный обмен валют надо вводить непременно, иначе суверенного внутреннего денежного обращения не будет. Но здесь конечно есть еще много важных деталей, требующих конкретной подстройки.

Рассказов  правильно отмечает нежелательность сохранения «ручной настройки»: «…Вот почему, расписывая руководство для денежной политики с таким  количеством неопределенностей, что нужно сохранять ручной режим регуляции, не достигнешь никакого положительного эффекта для общества в целом. Задача состоит в том, чтобы не дублировать самонастройку ручной настройкой (руками вашингтонского консенсуса, Путина, Центробанка), или еще более детальной настройкой, например, по схеме советского планирования, а всего лишь установить пределы самонастройки, границы допустимого, контуры свободы и запретов, в рамках которых будет действовать чётко определённый (и законодательно установленный) принцип самонастройки.»

Отмечу, что это важная и не решенная до конца проблема. Шарапов считал, что роль таких настроечных элементов должны играть кредитно-депозитные организации (не обязательно банки), я для этих целей вижу возможность использования механизмов создания локальных валют. Но эти инструменты саморегуляции денежного обращения, безусловно, надо дорабатывать и проверять практикой (когда такая возможность проверки практикой появится).

А вот далее вводится, по крайней  мере, спорный тезис: «Деньги должны быть едины, абсолютны во всех смыслах. Их действие должно упорядоченно распространяться на все общественные зоны производства полезного эффекта, но принципы их выпуска, оборота и погашения должны быть подстроены под  специфику каждой такой зоны. Не могут равно конкурировать разработчик теории относительности и содержатель наркопритона, не может социальная сфера финансироваться как производственная и т.д. Само собой, это все разные контуры денежного обращения. Но подлинная многоконтурность появится только в том случае, если всю систему денег построить на одном целевом принципе как один абсолютный контур – производство полезного общественного эффекта».

Это получается скорее спекуляция термином многоконтурности. Тогда уж лучше этот термин вообще не использовать и не писать, что подлинная многоконтурность заключается в наличии единого контура.

 

---