Открывая этот постоянный сторожевой пост словесности, должен сказать коротко, как я дошёл до такой жизни. Почему я никуда и ни к кому не прибился в разливанном море интернет-журналов, а, наоборот, организовал собственную, пока ещё необитаемую точку, желая для начала поработать на ней Робинзоном, но надеясь, что в этих незаполненных пока сотах соберётся по паре целый рой, и единая неопалимая соть станет ковчегом, выплывающим в подлинную твердь.

Всю свою жизнь, начиная не с электронных, ещё в бумажных морях, я непрерывно куда-то прибивался. Но нигде не дали работать тогдашние профи, спецы газетно-журнально-издательских дел. Сначала, по виду, просто не сложилось, хотя в период с 1986 по 1991 гг. формально удавалось зайти по инстанциям очень далеко (звездение в штатной мелкотравчатой журналистике, союзписательские семинары, рецензенты, гостиницы Литфонда, издательский договор, аванс и т.п.). Почти везде хотя бы допускали разговор (впрочем, только по условным свойским пустякам). После 1991 г., когда обрушилась советская система, почти никто (прежде всего те, с кем случались якобы дружеские и деловые отношения) не шёл на контакт, а в явочном порядке — охранники просто не пускали за порог. В редких случаях контакта в СМИшных, журнальных и академических учреждениях всегда срабатывала цензура — отказ в публикации, отказ в обсуждении и даже отказ признавать документ существующим, фактом. В разное время могли приводиться разные формальные мотивировки отказа (идеологические, политические, эстетические, идейные), но всегда было ясно, что дело совсем не в них (иногда неофициально-доверительно, сетуя на свою неполномочность, в том и признавались; из тех, кого помню: Д.Л. Дурасов, "Литучёба", в 1989 г., Ю.Ф. Рахаева, "Знамя", в 1999 г.). Вот почему в конечном счёте цензура стала нулевой, идеальной по блокировке, — блокаутом нечтения. Всюду допускают только своих, не читая. В лучшем случае — вычитывая лишь своё. Так допустила меня в «Знамя» О.Ю. Ермолаева в 1997 г., опознав как своего по происхождению и мировоззрению. Последней каплей в попытках контакта для меня был опыт с С.Г. Семёновой в 2004 г., когда она, занятая пиаром своей дочери, не хотела вникать даже тогда, когда поверила, что я свой. Чужих же не читают совсем, заведомо не допуская. А прочитав хоть пару слов, тут же начинают их переделывать по своему установочному шаблону (вкусовому, содержательному, идейному, образовательному). Лучший пример в этом типе, казалось бы, свой С.В. Немцев, использующий меня в своих интересах ещё со своего студенчества (а я в тот момент был у него преподавателем), но как редактор, казалось бы, полностью свободный (редактор не от учреждения, а от самого себя), с 1997 г. непрерывно марающий мои тексты в угоду своим установкам читабельности и политкорректности. Это безответственное отношение к чужому и своему слову и, как следствие, увиливание от ответственных поступков и привели к тому, что я прекратил с 2016 г. любой контакт с ним (см. «На смерть немцеву» от 28.02.2015). Таким образом, постепенно я даже перестал пытаться хоть где-то быть своим, на протяжении 30 лет порывая то с тем, то с другим «другом» (может, как-нибудь я обнародую список этих разрывов).

Разбирая причины этого тотального и единогласного цензурирования, конечно, нужно прежде думать не о глобальной идеологической и эстетической подоплёке, но просто слушать мотивировки. Сплошь и рядом, когда вообще отвечают, я получаю прямые и косвенные сигналы от людей (философов, экономистов, филологов, программистов, психологов, педагогов и т.д.), что они не понимают слов, написанного текста, высказанных мыслей. А между тем тексты не только большей частью очень ясны, но всегда чрезвычайно точны и имеют сугубо практический, прикладной, проективный, инструктирующий характер (вплоть до того, «как сделано» или «как сделать...»).

Так что проблема не в понимании моих необычных инопланетных слов, а в неприятии смысла. Люди просто не готовы принять неизвестное им содержание. Т.е. признать условность своего знания и допустить хотя бы некоторую разумность предлагаемого мною (самые взвешенные недопущения, однако, такого типа: И.В. Пешков: «Вы слишком много думаете», А. Кротков: «Вы чрезмерно усложняете проблематику»). Как ни странно, вообще нет живых людей, для которых предлагаемые мною мысли были бы своими (при этом все мои мысли — не мои вовсе, а от столбовой линии мышления наших предков, главных своих лично для меня).

Можно было легко утешиться тем, что все вокруг необразованные идиоты. Нет, идиотов попадается очень мало, хотя необразованных пруд пруди. Дело в том, что все связаны по рукам-ногам установками своих корыстных интересов. Все получают своё материальное содержание (оклад, жалование, ренту) только за поддержание общепринятого идейного содержания (порядка, норм, толкования). В России большинство населения, около 110 млн., находится на прямом и косвенном государственном кормлении (см. «Бандитский собор. Почему всем в России выгоден стабилизец» — http://worldcrisis.ru/crisis/2215811). Пока ты согласен с дающим, у тебя есть шанс получить от него кормление. Если не согласен — вынужден создать себе кормление сам. Если ты не согласен и не принимаешь общества, то тем хуже для тебя, несогласного. Что ты будешь жрать?! Свободным от общества, от реальности, на практике быть очень трудно и до конца невозможно. Пока не заместишь одну реальность другой. А может ли это сделать одиночка? Чтобы не только выглядеть идиотом в глазах всех, но и создать собственную систему кормления.

С другой стороны, плохо не только одиночке, но и обществу. Если общество не принимает несогласных, избавляясь от своих реальных членов эмиграцией, тюрьмой, ссылкой, забвением, то общество не гармонизируется. Оно упрощается, монолитизируется, коснеет, останавливается в развитии. Неприятие обществом неизвестного Несогласного содержания ведёт не только к утрате реальности по частям и в целом, но и к утрате всякого чувства реальности. У нас в этом богатый опыт. Так, из-за тупого следования навязанному «романо-германскому», по Н.С. Трубецкому, образу реальности и стремления стать частью Запада лет за 200 распался мир сначала традиционной России, а потом и «тоталитарного» СССР (http://inform-ag.ru/publications/publication/21). Но сейчас сломался и мир с «демократическим» Западом, куда подавляющее большинство властвующих и нищенствующих обывателей всё еще шизофренически хочет влиться (в охоте за западными партнёрством, особняками, яхтами, учёбой, грин-картами, долларами и евро). При этом они же, рассейское большинство, не могут-де понять, почему их партнёры-оппоненты «утратили чувство реальности» и так хамски не принимают их, белых и пушистых, да еще с радостью отдающих туда все свои денежки на хранение. Что тут понимать! Ты царь? Живи один. У вас, возмущённое большинство, у самих реальная шизофрения в поступках и словах, а у ваших «партнёров»-бандитов, включая ваших властвующих лидеров, всего лишь корыстная демагогия, направленная на то, чтобы развести и обобрать «партнёров»-шизофреников, пока они больны и бессильны. Вот политическая реальность, которую вы не воспринимаете, признавая за неё только свой удобный образ, питаемый вашей слепой мелкой корыстью и раздуваемый до образа мировой войны властно-медийными манипуляциями.

Но всеобщая, множащаяся видами и уровнями политическая шизофрения, которую я показываю и пытаюсь устранить с первых своих работ, с 1985-88 гг., — только наглядный пример невосприятия реальности, игнорирования более сложного системного смысла, увы, не согласующегося с ощущениями обывателей всех мастей. Куда хуже, что вся умственная, теоретическая сфера нашей деятельности, представленная в разнообразных формах массовой, изящной и научной словесности, устроена точно так же. Особенно это печально в отношении науки, так как в современном мире наука и впрямь является главной и, если словами Маркса, непосредственной производительной силой. Всё в словесности (в коммуникациях, журналистике, литературе, науке) делается по готовым, давно изобретённым лекалам и шаблонам, конечно улучшаемым по конструкциям и материалам. Все мыслят по давно открытым схемам, ранее узаконенным правилам и нормам, конечно по-разному варьируемым и оригинально сочетанным.

Именно поэтому реальные дела, необходимые для более разумного выживания, и подлинно новое содержание мысли перестали быть обязательными и даже не могут обнаружиться для ленивого восприятия. Вместо этого публике демонстрируется видоизмененная подделка — современная поделка известного и своевременный помысел по его поводу (новый не-чинезный 10-й смартфон, или новые Толстой/ая, Михалков, Пресняков, или новая опупея, фильма, майский указ). Вот почему любое дело и любого деятеля всегда можно заменить (шаблон-дефект специально закладывается при создании). Любой неспособный и необразованный, если он, варьируя известные схемы при использовании имеющегося шаблона, может хотя бы имитировать мысль и дело, попросту — если он может болтать по теме, любой допускается быть исполнителем заказа, лишь бы он был своим для заказчика. Именно поэтому главным стало не содержание дела, так или иначе направленное на познание и преображение реальности, а заказ: кто и что заказывает и за какой платёж. Вершителями судеб, заранее определяющими, что именно считать реальностью, стали заказчики (бандиты, государства, власти). Любой мутный клоун и путный повар теневой кухни исключительно в своих личных и клановых интересах управляет хозяйством, страной и государством, не неся никакой ответственности за свои действия-бездействие, но, наоборот, беря идейные или денежные откаты за исполнение проплаченных из казны заказов.

Деградация нашего и не нашего обществ и омертвение их органов восприятия, непробиваемость корыстных установок настолько закончены, ложные условия интерпретации слов настолько неколебимы, что у меня нет ни малейшей надежды, будто меня могут услышать и попытаются понять мои слова. Никто не в состоянии отличить слова-мифы от слов-дел, пустые фразы от дельных. Это и невозможно вне достоверных обстоятельств понимания. Но это не значит, что я буду молчать. Мне 30 лет разными ЦУ-способами затыкали рот, и я, понимая бессмысленность оспаривания ЦУ, просто отходил в сторону. Сейчас у меня уже нет времени молчать. Вот почему я пытаюсь создать верные обстоятельства понимания. Человек всегда толкует события и речи в конкретной житейски-языковой ситуации, вписывая увиденное и услышанное в реальный ценностный и смысловой контекст. В нынешней ситуации, когда для большинства реальность замещена фантомом, слова любой темы заведомо вписываются в ложный контекст и поэтому вовсе не имеют подлинного значения. Вместо этого бьют по мозгам, воздействуют на души только крайние, сливные демонстративные поступки и шокирующие материальные вливания. Если ты имеешь деньги и власть, ты можешь часами и десятилетиями нести любую ахинею и тебя примут на ура. Если ты просто умный несвой, то ты не существуешь для мира, тебя не услышат, как бы ты ни кричал. Если, по наивности, кричишь очень громко, да ещё и на улицах, тебя просто изолируют как душевнобольного террориста (типа тюменца А.А. Кунгурова, о котором слепоглухое большинство даже ничего не слышало).

Вот почему я не собираюсь никому ничего вбивать в голову, а просто намерен предоставить возможность (этого у меня не было больше 30 лет) системно, в целом, в общем и в деталях, ознакомиться и понять тому, кто в состоянии понимать и хочет узнать. Я всё называю подлинными именами этого всего, потому что, как бы кто ни сомневался, я подлинно знаком со всем. Попутно я заказываю свободное общее понимание и готов платить за это деньги. Я подвел свои интеллектуальные ценности к всеобщему денежному эквиваленту и уравнял читателя с собой, за свой счет предоставляя ему возможность и право стать свободным Автором. Я построил свой ковчег чтения, свои четьи для всех. Кому надо, тот может внести своё чтение по отрезвляющим и спасающим правилам моих четий, настраивающих разговор по общему делу. Если не надо никому — мне переживать не о чем. Моей чти не убудет.

Остаётся ещё добавить, что я начал воплощать всё сам только сейчас, а не 20-30 лет назад, лишь потому, что до последнего хотел сделать это не один, а собрав какую-то команду. К сожалению, за все годы поисков мне не попалось самостоятельных образованных и деятельных профессионалов ни в одной специализации, необходимой для осуществления ни одной из прикладных, и даже очень простых, версий главного глобального проекта (из самых ярких негативных впечатлений вспоминается тупой цинизм А.Л. Агеева, «Знамя», в 1996 г. и ленивый цинизм П.Л. Смирнова, «Книжное обозрение», в 2000 г.). Показательно ещё и то, что за время поисковых контактов уже не раз «заимствовали» мои предложения, разумеется, испоганив их и доведя до мошеннической, нереализуемой формы. В итоге, всё пришлось придумывать и делать самому, далеко не с первой попытки найдя специалиста для внедрения абсолютно детальной разработки сайта (существующей под нынешним названием уже с 2012 г.).

22.4.2018-29.12.2018

время от начала техработ и до запуска сайта

---