Сначала факты из чарта неответности.

Но прежде пояснение. Я с удовольствием показал бы все документы, которыми перебрасываюсь с авторами и официальными лицами. Но не сделаю это. Не потому, что мне не выгодно показать противоречия и увёртки собеседников. И не потому, что изобличу свои мелкие хитрости. Да просто потому что неприлично интимные реплики предъявлять миру. Но как быть с теми репликами, которые рождаются в миру? Т.е. произносятся публично, не важно в письменной или устной форме. Лично я за свой базар отвечаю. Если даже ляпнул глупость сгоряча, отказываться не буду. Как-нибудь перетерплю свой позор. Но по этой же причине я не собираюсь скрывать официальных мнений, хоть и лично мне сказанных.

Так что просто буду сообщать суть дела в связи с тем или иным автором.

Е. Кононов не может пока ничего сделать по техническим причинам (плохой интернет).

А. Черепанов пока ничего не подготовил, но я работаю над тем, чтобы научить его интернету, чтобы найти электронные материалы его стихов и т.д.

И. Белецкий с сопротивлением вышел на контакт и с ещё большим сопротивлением выдавил из себя немотивированный отказ. Подобным образом, но курьёзнее, проконтактировал В. Барашихин, но не ответил, так и отказавшись.

Л. Сирота, Г. Власов, М. Пуазон (и кое-кто не из списка) вышли на контакт с радостью, но отказались, ответив и не ответив.

Все остальные авторы не ответили ни формально, ни по существу, хотя у меня есть основания думать, что так или иначе до них, до всех (кроме О. Хохловой), дошла моя просьба выйти на контакт. Подтверждением этого является то, что ко мне (из-за казусной ошибки в Каталоге) обратился Н. Ивеншев.

Особая тема. С. Макарова отвечала, слава богу, всегда и не раз, но не как автор (так и отказалась, не ответив прямо), а как должностное лицо, председатель правления СПР. Я ведь хотел договориться (конечно, сговориться на взаимовыгодных идейных и финансовых условиях) о переходе этого собирательного сайта под «крышу» СПР. С. Макарова, сразу сомневаясь в нужности такого «непрофессионального» сбора авторов, обещала разобраться и дать ответ. И, действительно, ответила в течение недели (что невероятно быстро для таких случаев), но, к сожалению, даже не попытавшись разобраться. Почему я в этом уверен? Потому что её мотивация отказа в сотрудничестве была точно такой же, как и сомнение неделю назад, и как отказ два года назад на мое предложение совместно сделать сайт для профессионалов. Вынужден процитировать ключевые места.

21.01.2019: «Увидела Каталог. Наша с Вами проблема в том, что мы по разному понимаем профессионализм». 26.01.2019: на этом сайте «Вы ж смешали всех: и настоящих поэтов, и тех самых, у которых "смысл вообще не важен". И призываете нас, СПР, возглавить сваренную кашу. Увы, смысла в этом нет. В четверг на правлении мы обсуждали Ваш Каталог». Ноябрь 2016 о Каталоге на Стихире: «Я не совсем понимаю, почему Ваш сайт  включает информацию о всех, кто может рифмовать слова, и почему Вы называете их поэтами. Есть критерий - публикация в литератруных изданиях, хотя бы его можно применить, определяя поэтов».

Поясняю. На Стихире не было никакого сайта, был только общий сводный, «смешанный» Каталог стихотворцев (а не поэтов). А на сайте сейчас нет ни общего смешанного Каталога, ни смешения авторов. Наоборот, есть два чётко выделенных списка поэтов, на 90 % официальных членов разных СП-организаций, имеющих публикации в официальных журналах и официально изданные книги. Как видим, даже факты не замечены. И тем более ответ фальшивый, не по существу моего дела.

Нужно констатировать единодушный отказ всех не только участвовать в общем деле собирания словесности (что вообще-то не обязательно, это моя забота), но и сделать издание своей книги (в том числе бесплатно и получать стопроцентные платежи; для сравнения: в нынешних интернет-издательствах с вас либо сразу берут около 7 тыс. за одну книгу, либо потом снимают 20-50 % гонорара, который еще нужно выбить). Никак не желают авторы собраться, чтобы заключить самим фактом сбора общественный договор по возмездному обмену своими книгами. Они вообще брезгуют моим шорт-листом. (Каким-то чёртом, только Черепанов ответен: видно, из-за своего неведения о существовании чартов.)

Психологически это понятно, с чем я уже согласился прошлый раз. Если не вникать, именно так и выглядит: ловкий мошенник предлагает бесплатный сыр, в чем его и уличает группа экспертов из СПР. Нет смысла обсуждать и осуждать этот эмоциональный установочный страх простых авторов-граждан, являющийся следствием их печального опыта последних 30 лет. Уже из-за одного этого страха они не имеют никаких шансов включить мозги и вникнуть в дело. Это тем более так, чем меньше они являются профессионалами поэтического дела и чем меньше надеются продавать свои книги.

Но почему лица официальных органов не пытаются вникнуть и тут же либо закрыть мошенническое предприятие, либо поддержать честное и разумное?  Прежде всего из-за моей активной идеологии.

Я не только не скрываюсь, не обхожу острых углов, а прямо и жёстко высказываюсь по любым личностным, общественным, научным, техническим темам, не боюсь делать прямых оценок и высказывать свое подлинное отношение к чему бы то ни было.

Как утверждают умники на самом верху, в России нет и не может быть идеологии. Это то же самое, что в СССР не было секса. Все, и личности и общности, имеют идеологию. Собаке наступите на хвост, знаете, какой она хай поднимет. Но если даже собака имеет полное право непроизвольно выражать свои интересы, почему это может быть запрещено мне?

Значит, дело не в факте идеологии, а например, в ее конфликтности. Я ведь не доставляю радости, не глажу по пузику, чтобы очаровать и соблазнить наивняков, как это делает, например, команда Д. Кравчука, налево и направо раздавая громкие титулы (за деньги). Очевидно, они ластятся обманно, скрывают ложной парадной идеологией подлинную, корыстно-денежную. А что же у меня? Я прямо зову на общую работу самых лучших, но требую доказать серьёзность своих намерений предварительным взносом (однако меньшим, чем у Кравчука по любому, даже пустячному поводу). Думаю, что дело не в жёсткости моих требований и не в деньгах, а в нежелании работать сообща.

Готов понять каждого эгоиста-поэта, он ведь метафизически одиночка. Поэтому и предложил поэтам самую простую общую работу – просто зайти сюда, если так безденежны, и выставлять кстати для обозрения свои книги  и стихи. Однако уверен, если они зайдут сюда без своего денежного интереса, т.е. не вложившись и не желая заработать продажей, ничего делать они не будут. Так и останутся свадебными генералами, ждущими подачки с шорт-листа. Так что это простой тест: халявщик ты или партнёр.

Но почему общественный деятель, тем более лидер, тут С. Макарова, не только отказывается от общей работы, но и считает неправильным статистический общий сбор, лист-каталог, филологически охватывающий всех? До идейных принципов дальнейшего отбора и дифференциации просто не доходит речь. Хоть я предъявил и свой вариант деления в двух шорт-листах, и модель сосуществования любых принципов отбора (легко создать еще один журнал, например «Четьи-Кубань», который будет четьить сама Макарова). Раз не принимается статистика, полная реальная картина самозанятых в этой сфере (общий начальный каталог), а до обсуждения отбора и разногласий дело не доходит, значит проблема совсем не в них. Фальшивая мотивация – только уловка, которая скрывает принципиальный отказ в разговоре на эти темы. Да что тут такого? Почему вслух нельзя обсудить особенности литпроцесса, оценить авторов и предложить несколько предпочтительных выборок, разные шорт-листы? Почему мне с порога отказано в праве обсуждения, мнения и другой точки зрения?

Как всегда, ложная идеология скрывает корыстный интерес. Если открыто и публично обсуждать со мной или с кем-то такие темы, и позволить авторской и читательской массе самой выбирать, какая система мотивации разумнее, а потом голосовать ногами, переходя в лучшую систему, то сразу утрачиваешь системную монополию: на право оценки (через СМИ и систему образования), на право отбора в лучшие (в СП), на право управления каналами продвижения по иерархии оценок (размещением в СМИ и издательствах) и средствами вознаграждения продвинувшихся в иерархии реальными ценностями (продажами или премиями). Право формировать шорт-лист – это привилегированное право, богоданное (данное предками, традицией, судьбой и т.п.). Оно вообще не подлежит обсуждению.

Сразу скажу, проблема совсем не в С.Н. Макаровой. Она на самом деле милейший человек, лучший из всех, кого я встречал на подобных местах. Но она не может не соответствовать системе, так же как и я, если б оказался, упаси бог, на её месте. Этот конвейер продвижения по монопольной иерархии оценок-ценностей создан советской властью в виде мощного госминистерства СП СССР, а сейчас лишь по виду раздробился методом черенкования на несколько, якобы конкурирующих СП-цехов, с ничтожным финансированием, которого хватает по сути лишь на обеспечение работы освобожденного секретаря и его аппарата. В силу такого униженного содержания все подразделения монопольного продвижения (СПР, СРП, РСП и т.п.) стали синекурами для различных местных групп, которые, вынужденно прибившись на корм местной власти, занимаются идеологическим прикрытием тайного распределения ценностей местными хозяевами. Вот почему идеологией был и остаётся местный колорит, культивируемый в рамках разрешённой парадигмы (казачье-государственнической, по виду, семейственно-кулацкой, кугутной, по сути). То же самое по всей России, только везде свой местный колорит и другие местные семьи рулят. Но везде господствует единороссная идеология охранения порядка сохранения привилегий правящих групп.

Все другие идеологии просто вне закона. Точнее, формально никто ничего не запрещает. Можно усё. Только все, кто в законе, делают вид, что ничего другого просто нет. Это повсеместная современная цензура. Тотальная фигура умолчания является и стандартным приемом конкурентной борьбы. И одновременно одним из риторических приёмов, намекающих на пустоту, невозможность упоминания какого-то неприличного, табуированного предмета. И у любого, кто включён в эту идеологическую систему, автоматически срабатывает установка: если я о чем-то (ком-то) не слышал, то этого нет, и тратить время на его обнаружение не только не нужно, бесполезно, но и опасно. Работа этой цензурной установки проверена на себе. Так, я уже лет 20 знаю о существовании на Кубани поэта А. Черепанова. Редко, но попадались отдельные стишки. Впечатление они производили хорошее. Но не более того. Как раз в меру того, что я слышал, что он якобы поэт. И лишь работая над Каталогом, я наконец-то наткнулся на более развернутую подборку, которая вызвала подлинный интерес. Но по-настоящему я был шокирован своей прежней тупой невосприимчивостью только сейчас, когда совсем недавно прочел единственную книгу его стихотворений, в которую вошло почти все, что сохранилось за время его жизни в умолчании нынешней цензуры.

Запрещая – привлекаешь внимание к запрещаемому. Вот почему лучшим образом эта цензура работает, если вообще не упоминать, еще лучше – не прочесть. Идеально, когда цензурирующие чины (это все, от начальников до авторов и читателей) вообще не в состоянии понимать предмет, т.е. необразованы, ленивы, тупы. Именно эта идеология является главной причиной и творцом воцарившегося сейчас культурного Деграданса, когда все уровни системы образования стали имитационными пунктами зубрёшки-покупки в мозг скорых установок (скорок) и общепринятых знаков-сигналов культурности на фейс (жаргон, ЕГЭ, корочка вуза, корочка культур-цеха, корочка кандидата, корочка академика). На бытовом уровне этот деграданс проявляется в тотальной неответности всех и вся. Местная кугутная особенность заключается в том, что нет даже внешней приветности, свойственной среднестатистическому русскому человеку. Ни тебе здрасьте, ни прощай, ни извините. А обратиться по имени по правилам культурных приличий – это вообще непосильное унижение для самости кугута (для таких другие русские, не зная местного слова, придумали термин кубаноид).

Эта цензура нечтения, неответности, умолчания является самым мощным средством убиения словесности, а вместе с нею и удушения любой новой жизни. Охраняется и сохраняется только старая система привилегированного перераспределения ценностей. Но поскольку добро между всеми семьями правоимеющие пытаются перераспределить, как это ни удивительно, честно и справедливо, то приходится ценности всё дробить и дробить, тем самым их разрушая, ломая, спуская с молотка. Вот почему уже 30 лет у нас всюду непрерывное разрушение, гибель, угасание, которое усилиями всех идеологов прикрытия имитативно раскрашивается под процветание. Все всё видят и понимают. Но сказать ничего нельзя даже самому себе: цензура умолчания – это самоцензура, сама-цензура, Чёрт-соблазнитель как таковой, чёртова самость в своем полном невидимом обличии. Но при всей её силе и тотальности простейший способ преодоления этой цензуры – не баррикады, не суды, не скандалы, а элементарнейший жест преодоления самостной закрытости – жест приветности. Я ни от кого не требую даже понимания того, что я говорю, тем более – солидарности. Нет. Получил какой-то непонятный сигнал – передай его другому, поделись с другом, соберись с ним и обсуди. Сборный соборный крест животворящий против чёрта. Тут каждый может легко протестировать самого себя: если он после прочтения не сделает хоть одну ссылку на прочитанное, значит он типичный кугут, либо ничего не понимающий, либо сознательно цензурирующий. Кстати, в нынешнем интернете жест приветности (лайк, коммент, подписка, ответный визит через счетчик открываний) – это единственный реальный способ взаимодействия и собирания людей в сборную, в группу, к сожалению, формальный, внешний, намеренно искажающий деловую соборность (т.е. сбор по общей деловой цели, а не только по поводу или общим интересам).

Пока цензура работала железно. За 30 лет моих контактов никто и никогда не снисходил до официальных разговоров на эти темы (только на Кубани в 1989-2000 гг. я пытался говорить с Канашкиным, Хохловым, П. Ткачёвым, Придиусом, Домбровским). Разговор заканчивался с порога. Потому что разговор невозможен, если нет предмета. Как и сейчас с Макаровой, предмет разговора блокировался автоматически. Если кто-то едва вникал случайно и неофициально, тут же крестился и убегал в немотство. Начальникам любой синекуры такой объяснительный разговор никогда не будет нужен. Их и так хорошо кормлють. Тем более не нужен этот сайт. Ибо его форма, общий равноправный доступ к возможности кормления (через прямую продажу книг и через гонорарную плату по единым правилам – по ответности к общему делу и со-ответствию ему)  открывает доступ к профессиональному продвижению любого автора и книги вне зависимости от его идеологии и без контроля любого уполномоченного органа. Это лишает чёрта его чорт-листа, фиговым кроем прикрывающего подлинные причины продвижения того или иного автора.

В тесном контакте с цензурирующими правоимеющими органами трудятся газеты, журналы, издательства. Казалось бы, они должны просто реализовывать свои собственные правила, заложенные в структуру предприятия распространения: извещать, пропагандировать, продавать. Но в реальности все функции намеренно раздроблены и спутаны. Ни одно подразделение и предприятие не занято полным циклом распространения (издания в строгом смысле слова) и поэтому не заинтересовано в распространении, по обстоятельствам выхватывая только то, что предписано или ситуативно выгодно (заказанное, известное, скандальное, славное, проплаченное). Все дружно работают против тварей дрожащих – вольных авторов. Многократно проверено на себе во всех уголках и временах нашей страны. И детально описано по сути и на свежих примерах. См. «Молчание ягнят, или Народ безмолвствует» – https://www.proza.ru/2014/06/26/1865. Точно так же настроены сейчас и интернет-издательства электронных книг. Я испытал их в 2017 г., через Издательский Клуб «Неформат» (http://www.club-neformat.com) зайдя на прилавки многих интернет-магазинов. Но так и не смог сделать ни одной контрольной покупки (не перепроверял давно) и до сих пор не получил ни копейки с продаж. Стоит ли удивляться, что за полтора года продано по их статистике 2 экз. Здесь за пару недель ещё не существующего в эфире сайта (я ещё не проводил рекламной кампании) уже продано в среднем по 1 экз. каждой моей книги.

За 30 лет похождений я присмотрелся и уже точно отделяю настоящих хозяев этого бизнеса от зиц-председателей разных издающих контор. Главное, что отличает последних – абсолютная неответность, неделовитость и всегда полная неспособность понимать что-то, кроме своей производственной конкретики. Не буду уж приводить все кубанские примеры, остановлюсь на одном, самом мужественном. На протяжении полугода я пытался объясниться с А.Г. Касьяновым (директор изд. «Экоинвест»), предлагая за свой счет сделать этот сайт на базе его издательства и усовершенствуя его сайт, вполне приличный по норме, но пустой и не действующий. Даже черт бы не проявил столько выдержки, сколько Касьянов. Я думаю, что он так ни слова и не понял. Если они не хотят даже подарков, то нет никаких шансов, что издатели будут что-то делать по собственной инициативе.

Все такие СМИ-издатели издают только то, что им наценили или они сами оценили, и продают путём активного или не очень втюхивания своего ширпотреба. Любой же самотечный поток печатается из принципа «за ваши деньги любую прихоть». Естественно, потом эти прихоти не попадают в магазины, и остаются вне всякой системы оценок. Так мошеннический конвейер играет оценками, назначая своих родичей и друзей на роли лучших, чтобы извлечь максимальные ценности, отмываемые и легализуемые в славных денежных доходах. Но поскольку семей и друзей семей много, они переплетаются, связи путаются и всё выглядит не так уж чертовски. Тем не менее оценки всегда подмениваются ценностями, и наоборот. Это создает и питает только массовую литературу, фольклор и шоу-бизнес. Лишь эти формы сейчас везде если и не на виду, то на слуху.

Самые массовые, конечно, серверы Кравчука Проза.ру и Стихи.ру с их «четрьмястами сравнительно честными способами отъема денег» прежде всего у наивных авторов. Совсем не случайно это «международные» серверы. Современная масс-литература, конечно, транснационально корпоративна. Менее массовы, но точно более официозны разные клоны старого СП СССР. На Кубани привилегированно «рулит» СПР, поддерживая и питая традиционную народную поэзию, как раз в двух её формах – олитературено-номенклатурной (вокруг правления СПР) и самиздатско-народной (самое мощное – вокруг Г.Н. Ужегова, но есть и разные местные центры, новороссийский, горячеключевской, сочинский). Литературный фольклор тоже допускается и там, но с гораздо меньшим желанием, и уж точно во всех других СП-цехах.

Поэтический шоу-бизнес локализовать гораздо труднее, потому что он возникает в каждом междусобойчике на принципе любого уместного сиамского резонирования душ и часто вообще является не бизнесом, но только публичным продвижением амбиций. Это самое настоящее катакомбное творчество тусовок, мне абсолютно не известное, т.к. никогда и нигде я не тусовался. Можно только обозначить различную типологию шоу-бизнеса (даю по одному примеру из того, что я знаю, и то, может, знаю ошибочно): квартирный (СИАМ В. Симановича с Е. Петропавловским), клубный («Палка-колесо» А. Алифирова), сетевой (любой локальный сайт или группа в соцсетях), фанатский (барды, попса), персональный (Кот Басё). Эту сферу упорядочить и собрать сложнее всего. Её представители, действуя вне чёртовой иерархии продвижения, не интересуясь ею, презирая её, менее всего думают о целом, о единстве всех этих форм. Где уж тогда думать о целостности всего, о слиянии всех цветов словесности в одну яркую радугу. Хоть авторы, хоть организаторы в этой сфере не мыслят отвлеченностями, они просто резонируют по воле энергии, вливаются, и я не сомневаюсь, что вольются, едва услышат здесь музыку революции. По этой причине я совсем не в обиде на них, а всего лишь жду, когда они созреют. Некоторых, примороженных, жду уже по 20-25 лет. Впрочем, в том есть и моя вина, ибо никакого шума я не создавал, в чартах не чатился, и даже не захотел влезть ни в один шорт-лист, куда меня периодически приглашают до сих пор.

К сожалению, приглашают не по профессиональному общественному договору, а по личной симпатии и свойскому сговору (извините, кого я обидел отказом). Точно так же, как и я приглашал до сих пор авторов. Извините, что приглашал. Но я-то и не думал обижаться на их отказ. Они бы бегом прибежали сами, если бы увидели, что здесь уже действует общественный договор. А увидеть это можно одним путём. Если на сайте буду не только я и мои симпатии, но и другие пришедшие добровольно. Недавно появился Черепанов. Но это только потому, что он, как и я уже давно вне деградантского общества. Мы учреждаем новый договор, просто действуя по простым, ясным, неустраняемым правилам сайта. А все остальные авторы пока даже не думают договариваться. И поэтому наивно надеются лишь на сговор с теми или иными правоимеющими чинами. 

Вот каждый может выбрать в душе своей, что ему лучше. Лучше делать самому по общим правилам (тогда их нужно выработать и принять) или преобладать по праву (по росту, силе, чину, родству).

Если вы не выбираете и после этих объяснений, то значит вы уже выбрали быть рабом, мечтающим стать хозяином. Иначе вы просто нищие духом, не способные к выбору.

Впрочем, по закону, ни рабов, ни хозяев у нас нигде нет. Так что это просто непереводимая игра слов с использованием местных идиоматических выражений. Щьёрт побери!

---