Материал к плану денежного постанова.
Обоснование необходимости  такого плана и работ см.:
«Экономика на пальцах» – http://inform-ag.ru/publications/74/
«Ситуация экономики-19» – http://inform-ag.ru/publications/109/
«Сказки Бреттонского Вуда» – http://inform-ag.ru/publications/113/
«Правовая бухгалтерия денег» – http://inform-ag.ru/publications/117/
«Дроновы деньги» – http://inform-ag.ru/publications/119/

Путем муторной переписки с А. Дроновым, моих забросов толкования его слов, предположения тех или иных переходов от одной денежной формы к другой, всё же удалось получить от него более или менее точные, хоть и далеко не прямые ответы на вопросы о продуманности всех зон строительства денег.

Главное в его ответах то, что его система внутренне вполне продумана, и касается она полного цикла производства, реализации, возмещения и распределения общественного дохода между предприятиями и торговыми организациями, что происходит в пространстве операционных расчетов банка-эмитента распорядительных бумаг и банков, обслуживающих предприятия по всем параметрам. Сама эта операционная среда в идеале должна быть исчерпывающей самозамкнутой сферой расчётов, предполагающих (эмиссией бумаги) и подтверждающих (зачислением на счета) ценность произведённой и реализованной продукции.

Но опирается эта сфера, с одной стороны, на данность большой денежной среды ЦБ, в которой устанавливаются все правила, регулируются все финансовые отношения, создается и обращается общепринятая и общеприменимая государственная денежная единица, служащая средством обмена и эквивалентом и во всех остальных сферах. А именно: в отношениях между государством и производством, между государством и обществом (системные обмены), между предприятиями и гражданами (внутрипроизводственные и розничные обмены денег), между отдельными гражданами (социальные обмены денег). Тем не менее, по Дронову, системные отношения между эмитентом государственных денег (Центробанком) и банками-эмитентами товарных денег вполне могут оставаться в существующих нормах. Если банки будут пользоваться распорядительной бумагой как эмитированными товарными деньгами, они уже не будут зависимы от центральной кредитной системы и её эмиссий. И тогда появится устойчивая зона общей самодеятельности предприятий, неизбежно вызывающая их интенсивное развитие.

Другая сторона. Все локальные обмены (внутрипроизводственные, розничные и гражданские) вовсе не входят в зону действия товарных денег, т.к. они представляют собой, с точки зрения банков, просто расчётные операции. Если они и совершаются в операционной среде банков (переводами со счета на счет), но, по идее, не контролируются банками ни по смыслу операций, ни по суммам, ни по принципам расчётов между всеми этими локальными агентами. Очевидно, что это зоны той или иной самодеятельности граждан, в принципе не существенной, по Дронову, для функционирования товарных денег, учитывая, что обмены с их помощью многократно превышают по объему и суммам все прочие.

 

Да, кое-что из этой самодеятельности и впрямь нет смысла специально контролировать и учитывать. Как и почему, на каких условиях обмениваются деньгами граждане между собой (мужья и жёны, братья и сестры, отцы и дети, соседи и друзья) – это их личное дело. Тут порядок обменов регулируется только устными или письменными договорами равноправных лиц, семейными традициями и обычными правами, а недоразумения они решают сами в меру своей силы, глупости или грамотности (бывает, что и путём обращения в суд; и тогда в действие вступает то или иное прописанное государством право).

Совсем не то с внутрипроизводственными и торговыми отношениями, которые так или иначе основаны на обменах между владельцами денег и владельцами товара (производителями услуги). Во внутрипроизводственных отношениях исключительным образом действует хозяин (административное лицо), гарантирующий и выплачивающий работникам эквивалентную ЗП – в обмен на долю труда, вложенного ими в общее производство. В торговых отношениях исключительно действует  продавец (административное лицо), передающий товар (с гарантией его свойств) покупателю в обмен на его платёж, эквивалентный установленной торговцем цене. Очевидно, что и работники, и покупатели, будучи разрозненными диффузными коллективами, целиком и полностью зависят от административных лиц – по достоверности гарантий (за выплату ЗП или свойства товара) и эквивалентов (за соответствие ЗП вкладу работника или цены на товар его реальной стоимости). Вот почему эта сфера денег, денежных обменов нуждается в разумном и строгом регламентировании. Несомненно, какие-то регламенты есть и сейчас. Но нет пока смысла обсуждать их, т.к. опыт показывает, что действующие узаконенные регламенты не работают. Они недостоверны, несправедливы, а большей частью – вообще мошеннические (для примера бегло я охватил кое-что в заметке «Вои без правил»), отчего и порождают самое жёсткое и явно наблюдаемое неравноправие. На практике обмены денег на товар (вклад-услугу) так или иначе являются обманом со стороны административных лиц. Если даже предприятие с помощью товарных денег получает справедливую долю общественного дохода, это совсем не значит, что общественный доход внутри общества предприятия распределяется справедливо. Да, за сотни лет придумано много разных способов наведения условной справедливости и на этом уровне:  прожиточный минимум, жалованное кормление, стоимость рабочей силы, профсоюзный регламент, народное акционирование, плановая разнарядка, подрядный договор и т.п. Но все это методы внешнего, социализированного примирения нестыковок и разногласий между хозяином и работниками, а не подлинно долевого, автоматически-расчётного, бухгалтерски обоснованного, несомненного и неоспариваемого. Отсюда ясно, что товарные деньги Дронова не затрагивают очень важную часть реальных отношений. И в этом смысле они не вполне реальные.

На фоне этих наблюдений можно понять, что и деятельность Центробанка (главного эмитента общих денег и регулятора всей финансовой системы) в реальности порождает многие неприятности для товарных денег. Не вдаваясь в детали, скажу суть. ЦБ постоянно и непрерывно ведёт свою большую игру переоценки стоимости общих денег, государственных банкнот (путём установления хитрых курсов с валютами, золотом, методами инфляций, девальваций, деноминаций, уловками ставок рефинансирования, коэффициентов мультипликации, пошлин и т.д. и т.п.). Эта игра влияет прежде всего на покупательную способность общих денег. Например, в декабре 2014 г. наши (простых работников) деньги в банкнотах ЦБ вдруг стали покупать вдвое меньше товаров, чем до того. На товарные деньги, кажется, нет такого прямого влияния, т.к. они долируют не фактические суммы, а реальные вклады в общее производство. Но они тоже так или иначе будут внутри контура государственных денег. В зависимости от того, как государство настроит деньги, это не только изменит стоимостную ситуацию на рынке, но и повлечёт изменение статуса денег. Какие-то деньги становятся фальшивыми, какие-то привилегированными, какие-то суррогатами, какие-то выводятся из оборота, а какие-то навязываются (вспомните различные билеты МММ, облигации РД Селенга, бумаги ГКО и т.п.). Доли всех юрлиц относительно друг друга номинально останутся теми же, и количество банкнот у каждого сохранится в той же пропорции, но по отношению к стоимости товаров и по сравнению с держателями каких-то исключительных денег (долларов, золота, спецраспределителей или спецзарплат) произойдёт полная деформация денег. Это и сейчас происходит сплошь и рядом, и будет происходить до тех пор, пока главный государственный эмитент и регулятор денег будет в исключительном суперадминном статусе, имея абсолютные права в постанове денег, не неся никакой ответственности за их сверку и подтверждение, но лишь перекладывая ее (в виде своих долгов или изъятия) на предприятия и граждан. При пользовании товарными деньгами в таких условиях риск пропадает в системе отношений между равноправными производителями (если банки работают по названным правилам), но риск сохраняется и увеличивается в над-системной форме, в отношениях всех производителей (и общества) с государством, и проявляется в точках конвертации товарных денег в общие (точках контакта их с общими). Любая переоценка покупательной способности, не говоря уж о ситуации включения внешних игроков, чревата. ЦБ спокойно навяжет свои долги, «долги эмиссионного банка», просто эмитировав нужную, ничем не обеспеченную сумму, да и любой госбандит с исключительной привилегией госденег легко отожмёт любое предприятие. И любая переоценка госденег тем ощутимее, чем продолжительней производственный цикл и привязанный к нему учётный период. Когда переоценка, она же рукотворный кризис, происходит посредине цикла (а это неизбежно при любой переоценке, т.к. производств много), то сбиваются ориентиры и межцеховые (межотраслевые) балансы. Любая деятельность, в лучшем случае приостанавливается для настройки связей и балансов, а в худшем – просто сокращается для самозащиты, компенсации уже сделанных, но не возмещенных затрат.

Таким образом, и здесь, для установления общих денег требуется жёсткая и разумная регламентация. Проблем тут две: 1) какой именно регламент необходим, что считать разумным и жёстким, т.е. реально работающим, и 2) кто должен это регламент вырабатывать и вводить.

Казалось бы, ответ на второй вопрос очевиден. Это может сделать только Центробанк, власть, государство. Но мы наблюдаем уже много лет, как они якобы могут это делать, но ничего по факту не делают, но только спекулируют деньгами. Не буду детализировать, т.к. на эту обширную тему говорили и писали все, кому не лень, даже я сам. Одно из самых известных, уже давних обличений спекуляций  Центробанка, вынужденных спекуляциями МВФ, принадлежит думскому депутату Е. Фёдорову («Мы – колония США» – https://lenta.ru/articles/2012/11/09/fedorov/).

 

В этих обстоятельствах не стоит наивно рассчитывать на государство. Начинать нужно с решения общего теоретического вопроса: каков должен быть регламент для установления и регуляции общих денег. На эту тему существует много разных идей. Опять же не буду собирать теорию вопроса в этой короткой заметке о принципах дела. У всех есть свои представления, свои симпатии. Кое-что я недавно упоминал. М. Хазин считает необходимым политический консенсус о правилах регулирования денег, М. Майоров – традиционный золотой консенсус.  Из модных вариантов можно ещё вспомнить идеи  технического консенсуса, криптовалюты, или безусловный  базовый доход.

Но проблемы решаются отнюдь не по симпатиям, а по тому, как их можно решить в принципе, по их природе, по естественному устройству проблемного предмета. Поскольку товарные деньги создаются по стоимости, добавляемой производством, они возникают на самом реальном из всех возможных оснований, которое к тому же является самым обширным в количественном отношении по сравнению со всеми другими сферами. Вот почему госденьги должны создаваться на основе товарно-производственных и по тому регламенту, который по природе товарно-производственного обращения более всего способствует развитию.

Точно так же на основе товарно-производственных денег можно решить и проблему локальных (внутрихозяйственных, розничных) расчётов, т.е. справедливого долирования, распределения долей денег и на самом конкретном повседневном индивидуальном уровне.

Чтобы понять, как сделать и то и другое, нужно точно извлечь суть товарных денег, по Дронову. Главное в них: 1) Это деньги с точки зрения банка (банков), обслуживающих эквивалентные обмены в производственном контуре, и это деньги банка – исключительно внутрибанковские процедуры, которые для банка являются не обменами, а просто перерасчетами, перегруппировками сумм. Можно сказать, что вся сфера этих денег представляет собой взаимозачет внутри замкнутого РКЦ, в который встроены со своими местными целями расчётные узлы предприятий и магазинов. По виду, они становятся естественными звеньями и придатками банковской системы. Но если выявить реальную основу, нужно понять, что не предприятия существуют для банков, а, наоборот, банки для предприятий. Роль банков, в идеале, должна свестись до автоматического обслуживания циклов воспроизводства реализуемой продукции. Это значит, что банки должны стать межведомственным, соединенным в одно общающееся целое расчётным центром самих предприятий.

На этом принципе и в этой среде бытования денег образуется и соответствующая  структура товарно-производственных денег (термин «безналичные» уже не соответствует делу, т.к. и большинство розничных, гражданских платежей уже проходит в безналичной форме «электронных» расчётов).  Их нельзя увидеть в каком-то одном облике, но они всегда фигурируют на разных стадиях оборота в какой-то новой форме. Первоначально, в момент эмиссии распорядительной бумаги, это всего лишь обещанные деньги (обещание банка возместить расходы предприятия после реализации продукции). После реализации и перерасчёта это подтвержденные долированные деньги (фактическое возмещение с изъятием уценки, процента обслуживания, налогов). Замечу, что «обещанные деньги» первой стадии – это не кредит предприятию, а перевод уже имеющегося реального продукта в кредитно-денежную форму, чтобы таким способом превратить его в товар. Если соотнести с кредитными деньгами, например по Майорову, то разница только в одном. Кредит предприятию даётся вообще, под оценку его системной платёжеспособности (ранее проверенной традиционной, долговременной, прецедентной, т.е. так или иначе доверительной проверки банком деятельности предприятия, в том числе его активов). А распорядительная бумага выдаётся на конкретный актив в виде добавленной стоимости продукции, направляемой на реализацию. Кредитные деньги – это гарантия банка третьим лицам-предъявителям, что долг ее первого владельца будет погашен. А распорядительная бумага – это распоряжение банка самому себе погасить свой долг её владельцу и тем самым гарантия возмещения его расходов.

Ещё нужно рассмотреть роли действующих агентов этих денег. Их всего три: предприятия – производители добавленной стоимости, инициирующие ее перевод в деньги; банки – юридические творцы денег, эмитирующие и обслуживающие их превращение в реальное средство обмена и эквивалент; магазины – реализаторы конечной продукции, сигнализирующие о погашении ранее эмитированной «партии» денег.

Кажется, это вполне замкнутая цепочка, собственно производственный контур. Однако суть дела состоит в том, что и все другие контуры должны быть встроены внутрь этого. Для этого нужно сначала найти опорные пункты, места в производственном контуре, где есть фактические разрывы. Очевидно, что они могут быть не в точках контакта уже имеющихся агентов, а где-то внутри нынешней деятельности того или иного агента, где сейчас контакт с государственными и индивидуальными агентами происходит вне банковской системы, а лишь в административной или бытовой форме.

Предприятие – инициатор эмиссии денег, чем больше оно обещает и добавляет уникального в конечную продукцию, тем больше доля возмещенной ему стоимости. Сумма обещаний и добавлений напрямую связана с проектно-производительным потенциалом трудового коллектива. Но банк, выдавая бумагу, оценивает не потенциал, а результат. Который сам собой проявляется в качестве и угодности произведённой продукции для потребления за назначенную производителем цену. Это контролирует и проверяет магазин – путём реализации товара инициирующий погашение денег. Главное, что может сделать магазин – ускорить оборот денег (т.е. их превращение в реальные деньги) без манипуляций ценами. Чем быстрее магазин реализует продукцию, тем больше должна быть гарантированная, оплачиваемая банком торговая наценка. Цены производителя, наценки, скорость обращения контролировать может только банк. Чем больше он повышает скорость обращения, ускоряя операционные и контрольные действия, тем больше должен быть его процент за эти услуги. Уже, как видим, появляется несколько очевидных новых требований к порядку деятельности магазина и банка и её возмещения.

Но банк не может контролировать потенциал предприятия, проектную и обрабатывающую деятельность коллектива, внутрипроизводственные и межотраслевые отношения. Именно там, в государственной и социальной организации производства, все потенциальные разрывы цепочки. Частично с разных сторон этим занимаются государство, администрации предприятий и общественные организации. Сейчас, после провала советской попытки вписать все сферы внутрь единственного государственного контура «административно-командных» денег (бытующих от твёрдого курса до блата), это случается спонтанно, на произвольных принципах, по случанию обстоятельств. Всю эту сферу нужно продумать и вписать в систему денежного оборота. По сути, в имеющийся производственный контур, в имеющуюся цепочку нужно ввести новых членов как агентов этих товарно-производственных денег.

Главное, что  нужно сделать – настроить работу коллективов и установить пределы полномочий государства. Поскольку именно коллективы являются подлинными производящими силами, они должны быть в правовом смысле настоящими, полномочными агентами в разработке технологии, внедрения новаций, экономии общих затрат. А это невозможно без справедливого возмещения результатов их труда как части справедливого общественного распределения. Т.е. фонд ЗП  тоже в какой-то форме должен быть долей подтвержденных банком денег, а индивидуальная ЗП в свою очередь – долей фонда ЗП. Никакого произвола и зависимости от руководящих административных лиц, как сейчас, быть не должно. И это должно распространиться до уровня всего общества и всей страны в целом. Правящие административные лица должны иметь чётко прописанный набор полномочий и ответственности. В целом нужно прописать регламент государства. Его полномочия нельзя ни преувеличивать, ни преуменьшать. Но и отвественность перед обществом должна быть точно прописана и работать автоматически. Принцип тут простой и очевидный. Чем меньше  правящее и руководящее лицо тормозит производство и проектную деятельность, тем больше должна быть его доля. Чем больше государство поощряет и развивает проектно-производственный потенциал общества, тем больше этот потенциал должен быть в доле государства.

Первое, что сейчас нужно сделать, – мысленно расписать всю цепочку взаимодействия правовых агентов как полный круг обращения товарно-производственных денег.

---