Очень не люблю пустячного трёпа, не желая иметь даже внешне ничего общего с этими ЖЖ-ными, жижными, блогерскими, чаще всего анонимными постами, наполненными лишь дьявольским пустословием (я-то как раз полностью открыт и сразу сообщаю главное о себе – https://inform-ag.ru/articles/8/). Тем более, что и читаю я подобные посты только по какому-то недоразумению. Как, например, прочитал пост главного редактора «Вопросов литературы» «Не подводя итоги»,  https://vk.com/voplit. Там И.О. Шайтанов сожалеет о разбитом (вследствие прежде всего отсутствия устойчивого финансирования) журнальном и научно-литературном процессе, который он, однако, бодрячком пытается склеить через модернизацию и цифровизацию своего журнала,  этого славного старичка-академика среди других литературных журналов. Прочитал я этот пост совсем не потому, что долго искал его или всю жизнь мечтал читать только «ВопЛи», а, как сказано, по недоразумению, точнее тут, по навязыванию. В прежние годы я имел несчастье вступать в переписку с ВЛ, а именно сравнительно недавно  – с молодой, но старой, как мир, дирекций в лице исполняющего директора И. Дуардовича. Тогда же спокойно, без воплей и даже нытья, я выяснил всё, что знал уже давно (а спустя время перепроверил), что никакое дело с ВЛ (как со стандартным односторонне вещающим каналом СМИ) невозможно взаимно, по обоюдной непримиримости сторон (поскольку лично я вещательно, вне диалога контакты не поддерживаю). Поэтому я оставил их в покое и надеялся с их стороны на то же. Увы, дирекция ВЛ делает рассылку на мой мейл, хоть я не давал согласия на впаривание на моё лице воплиного спама.

 Тем не менее я, налицо, даже не раздражен этим фактом смешного СМИшного насилия (всё недосуг отписаться от рассылки). Но неприятно задет содержанием послания, лицемерным по сути. Вот почему и возопил сейчас дьявольски неприлично, хоть и не громким голосом.

При всём моём уважении, удивляет прежде всего то, что И.О. не видит противоречия между своими трезвыми наблюдениями плачевного состояния журнальных дел и своими же разрешениями дел, случайными и паллиативными.

Заострю противоречие сокращением цитат. «Финансовое выживание в начале года не казалось делом вполне решенным», в 2019 г. уже было встал «вопрос о прекращении издания. Все разрешилось наилучшим образом: гранты и субсидии были получены, долги отданы». Ага, наилучший выход – бог на машине, внешнее финансирование?

«Меняясь на внешнем поле, журнал не мог оставаться прежним» – «начали с изменения облика». Ага, косметические ухищрения вместо изменений?

«Новый дизайн должен был стать обещанием большей внутренней динамики» – «в их осуществлении журнал в значительной мере зависим от состояния той области литературы, которую представляет». Ага, дело всё же не в дизайне, а в том, что не зависит от самого журнала?

«Поднять общий уровень филологической мысли, – в этом мы и видим нашу задачу. От нас зависит ее исполнение: сделать взвешенный номер, разнообразный, представляющий материалы в разных жанрах». Да что ж такое: поднять уровень исполнением рамок уровня, да ещё и «взвешенного», т.е. не очень высокого?

«Литературной полемики» «не хватает в научном пространстве, в том числе и на страницах нашего журнала. Нет, мы не собираемся «заказывать» скандал или даже печатать его. Не хватает критического осмысления того, что делается, когда критика служит откликом, реальной реакцией, демонстрирующей ценностный потенциал публикуемых работ в гораздо большей степени, чем наукометрия». Хм, отклик без «наукометрии», как и наукометрия без осмысления и полемики – это и есть скандал. Что же, речь опять лишь о «взвешенных» полемике, осмыслении, наукометрии? И потом, как в реальности провести полемику болезненно обидчивых литераторов и филологов без скандала? Да что вообще мешает вам у вас тому, чтобы полемики «хватало»?

«Мы планируем полемику и представим «критику критики» в большем объеме, чем прежде. Без нее страдает литературная наука, разбежавшаяся по углам, где… главное условие игры – не обращать внимания ни на кого, кроме своих». В «большем» объеме, но не в «большом»? В самом деле взвешенно – не вытаскивая и не собирая из углов? Выходит, полемика только для своих и между своими? Имитация и междусобойчик, как всегда? Как же тогда собрать науку?

Допускаю, что нелепости образовались случайно, по моим придиркам и логике взвешенного изложения, традиционно свойственного И.О. (что я очень хорошо знаю, почитывая его уже лет 35). Но не буду о форме выражения, просто поймаю на заявлениях и соотнесу с реальностью эти половинчатые благие пожелания.

В реальности и старая, и молодая дирекция и редколлегия ВЛ делает всё то же самое, что и всегда на моей памяти: приблизительно один и тот же взвешенный-средний уровень традиционного содержания, тем, проблем, решений, обсуждения и один и тот же круг утвержденных авторитетов и публикующихся авторов. «Хотим видеть больше полемики, ищем авторов и оппонентов». Как я уже намекнул, все призывы даже риторически оформлены двусмысленно. И это не случайно. Т.к. И.О. призывает к тому, чего сам же не допускает на практике.

Вот мой предпоследний опыт 2014 г. (о первых уже и не помню). Для демонстрации неслучайности нынешних наблюдений о том факте дам объясняющую цитату из одной своей заметки той поры:

«В «ВопЛи» я отправил статью об Ахматовой, которая примыкает к первой части книги «Зашифрованная история» и в которой прямо есть её анонс. Буквально было следующее сопровождение: «25.2.14. Здравствуйте, коллеги. Прошу обратить внимание на статью «Ахматова в топике». С уважением, Ю.Р.».

«26.2.2014. Спасибо, материал получен. Ждите ответа в течение месяца. Времени и сил! Игорь Дуардович.

24.3.2014. Здравствуйте, Юрий! Спасибо за предложенный материал. Увы, вынужден Вас огорчить, на редакционном совете было решено отказать в публикации. Статья любопытная, редакцию заинтересовала, но есть серьезная проблема - в этом виде она выглядит как персональный взгляд против Тюпы. Подобных "личных" материалов редакция не печатает. Было бы интересно получить не 60 тыс. знаков о Тюпе, а 45-50 тыс. - о слабости "птичьего языка" с конкретными (не единичными) примерами. С пожеланием добра, времени и сил! Игорь Дуардович, зав. редакцией».

На самом деле, поскольку никакой реакции ни от какого журнала я не ждал, то был не огорчён, а прямо восхищён скоростью и внешней добросовестностью реакции И. Дуардовича. Это в высшей степени приличный человек. Славная у него бекеша. Но – всё-таки скучно жить на вашем свете, господа.

Как всё в жизни архаично, по Гоголю. Вот почему я и тут не вступил в бессмысленные разговоры. Любому, кто прочтёт статью, должно быть ясно, что статья не против Тюпы и не против птичьего языка филологов и даже не против маразмирующей академической науки. Эта статья – выжимка из моей фундаментальной книги о подлинных предмете, методологии, инструментарии филологии на обучающем примере поэтического факта и его стандартно-мнимого понимания. Нормальный человек, филолог, должен был тут же попросить книгу для чтения. Осторожный учёный-редактор должен был не уклончиво провоцировать меня на бессмысленную неопределённую переработку (дескать,  угоди, похвали меня лучше всех), а должен был либо прямо отказать без ложной мотивации, либо  сразу начать сотрудничать, если есть желание как-то тиснуть что-то. И только ловкий  политик должен поступать так, как Дуардович: и нашим, и вашим, выкручиваясь, лавируя и забалтывая сущность, но в любом случая не принимая никакого варианта, какой бы я ни представил» («Молчание ягнят, или Народ безмолвствует» –https://www.proza.ru/2014/06/26/1865).

Можно добавить к этому общему наблюдению и мой вечный практический вывод. Ну, раз вы, ребята, не готовы к диалогу, полемике и сотрудничеству, хотя ложно провозглашаете это как свою идеологию, не остаётся ничего, как подождать. Потому что рано или поздно вы будете вынуждены пойти на это жизнью.

Само собой, я не просто ждал, а делал то для модернизации журнального и научно-литературного процесса, о чём сейчас даже половинчато не подводит итогов И.О., потому что явно не осознал всей совокупности проблем хотя бы журнального дела. А я уже 25 лет не могу опубликовать в «профессиональных» СМИ ни одной даже информушки о концептуальном осмыслении, решениях и предложениях на эти темы. См. хотя бы очень короткую заметку 1997 г. «Почему русским духом пахнет (О новых принципах журнального дела)»  – https://inform-ag.ru/publications/59/. Попыток, не получивших ответа медиа-деятелей, было так много, что нельзя думать, что неответность и недопуск разговора случайны. К сожалению, есть реальные причины как в общественном сознании, так и в прагматических закономерностях финансирования. Слом литературного и научного процессов и бегство умов по углам – только следствие. Суть я давно изложил во всех деталях.

«Как всегда, ложная идеология скрывает корыстный интерес. Если открыто и публично обсуждать со мной или с кем-то такие темы, и позволить авторской и читательской массе самой выбирать, какая система мотивации разумнее, а потом голосовать ногами, переходя в лучшую систему, то сразу утрачиваешь системную монополию: на право оценки (через СМИ и систему образования), на право отбора в лучшие (в СП), на право управления каналами продвижения по иерархии оценок (размещением в СМИ и издательствах) и средствами вознаграждения продвинувшихся в иерархии реальными ценностями (продажами или премиями). Право формировать шорт-лист – это привилегированное право, богоданное (данное предками, традицией, судьбой и т.п.). Оно вообще не подлежит обсуждению…

Все занимаются идеологическим прикрытием тайного распределения ценностей местными хозяевами… Но везде господствует единороссная идеология охранения порядка сохранения привилегий правящих групп. Все другие идеологии просто вне закона. Точнее, формально никто ничего не запрещает. Можно усё. Только все, кто в законе, делают вид, что ничего другого просто нет. Это повсеместная современная цензура. Тотальная фигура умолчания является и стандартным приемом конкурентной борьбы. И одновременно одним из риторических приёмов, намекающих на пустоту, невозможность упоминания какого-то неприличного, табуированного предмета...

Запрещая – привлекаешь внимание к запрещаемому. Вот почему лучшим образом эта цензура работает, если вообще не упоминать, еще лучше – не прочесть. Идеально, когда цензурирующие чины (это все, от начальников до авторов и читателей) вообще не в состоянии понимать предмет, т.е. необразованы, ленивы, тупы. Именно эта идеология является главной причиной и творцом воцарившегося сейчас культурного Деграданса, когда все уровни системы образования стали имитационными пунктами зубрёшки-покупки в мозг скорых установок (скорок) и общепринятых знаков-сигналов культурности на фейс (жаргон, ЕГЭ, корочка вуза, корочка культур-цеха, корочка кандидата, корочка академика). На бытовом уровне этот деграданс проявляется в тотальной неответности всех и вся… Цензура умолчания – это самоцензура, сама-цензура, Чёрт-соблазнитель как таковой, чёртова самость в своем полном невидимом обличии» («Чорт-лист прикрытия. О силе кугутского сговора при отсутствии гласного общественного договора» – https://inform-ag.ru/publications/46/).

А почему деятели не могут по-другому, почему цензура действует автоматически, вне их сознания, и что нужно сделать для её устранения, см. «Рентный ценз (О неустраняемом препятствии к общему делу разговора)» – https://inform-ag.ru/publications/57/.

Беда в том, что никто ни из стариков, ни из молодых не хочет устранения  рентного ценза, т.к. он исчезает одновременно с халявой, кормящей рентой (грантов и субсидий), на которую живут все медиа-деятели, включая коллектив ВЛ, и с блатным междусобойчиком вокруг того или иного медийного места. И лучшим доказательством, что это так, является всё тот же вечный недопуск и неответность.

Вот последний опыт, который я сравнительно недавно проделал персонально с Дуардовичем:

19 фев.2019  в 15:25 Вопросы Литературы voplit@mail.ru

Здравствуйте, Игорь. Думаю, Вы помните наш почти деловой контакт. Поэтому надеюсь, что хотя бы внимательно прочитаете моё письмо. К тому же то, к чему я клоню, по-своему делают и ВЛ, уж не знаю, по чьей инициативе. Хотелось бы наконец-то замутить великие дела. А это можно только сообща всем инициативным. Надеюсь, Вы сведете меня с такими в ВЛ. Пока не вдаваясь в детали, просто общее обращение:

«Запрос доступа (Инструкция входа, доводимая до всех публичных деятелей словесности)» https://inform-ag.ru/publications/61/.  Ю.Р.

Тогда же вместо ответа я и получил постоянный ручеёк спама.

 

Что ж, таковы их житейские поступки. Но главное, конечно, что они не выполняют своей основной работы постановки и обсуждения вопросов литературы.

Прежде всего, редакция ВЛ поддерживает давно закосневшую, устаревшую форму журнального дела, которую лишь в последние несколько лет пытается оживить, гальванизировать притоком якобы свежих сил и идей. Но поскольку концептуально в журнале ничего не меняется, то все усилия и все изменения фактических исполняющих обязанности направлены на внешние стороны, бумажно-виртуальную технику подачи, встройку в более современные алгоритмы тиражирования, продажи и доставки. Вкупе с консервацией традиционного, уже архаического представления о литературе и науке в качестве результата это дает лишь имитацию журнала, проявляющуюся в тотальной вторичности всех тем, проблем, полемик и т.д.

Плохо не то, что ВЛ пытаются сохранить традицию в подходах, наследие классики и стилистически-идеологическую взвешенность. Плохо, что они не хотят ничего большего, кроме такого сохранения. В силу объективных причин сохранять можно только в худшей форме. Раньше, из-за многобразной технической сложности организации журнальных дел, ВЛ всё же были редким, уникальным изданием, занимавшим свою интеллигентскую нишу и находившимся в центре высоколобого внимания. Поэтому в результате естественной конкуренции туда хотя бы иногда попадало что-то общеважное, а уровень нормы в самом деле был высок. Сейчас это простой посредственный междусобойчик, в котором кланово свои авторы смонтированы в кланово свой научный процесс, отражающий какой-то условный, клановый, видимый только им литпроцесс. Все это слишком локально, а потому не общеинтересно и не общеважно.

В нынешнее время, при нынешних объемах информации и безбрежном количестве участников реального литературного и научного процесса бессмысленно и невозможно пытаться его делать вручную, в каких-то исключительных, предпочтенных, привычных личностных формах. Нужно сделать из журнала такую зеркальную форму, чтобы сам литературный и научный процесс отражался в ней в целом и делал себя сам как реальность. Именно о создании такой формы я и хлопочу уже десятки лет, продвигая хлопоты и в теории и на практике. Собственно, уже сделан прообраз. Правда об этом пока никто не знает, потому что я не вхож ни в один разбежавшийся угол разЖиЖенного общественного мозга, и не вещаю по всем и любым каналам, т.е. не ору там подобные сатанинские нескладушки в какую-то иерихонскую мегатрубу: уже разрушенное нет смысла разрушать дальше косметическим ремонтом.

А что касается, наконец, теории, то, для примера, фактический литпроцесс в его со-движении с историческим и научным я описал в ряде книг и статей. О современной его части см. брошюру 2016 г. «Постмодернизм как дезориентация в реальности и в науке. Критический очерк современного представления мира и подступ к его подлинности» (зайти лучше через публикацию «Из постмодернизма в реальность. Прикладной проект собора словесности как структуры сбора русского мира» – https://inform-ag.ru/publications/32/; представление книги см. в https://inform-ag.ru/publications/259/) .

И.О. Шайтанов явно задумался уже о сборе разбросанного научного и литературного мира. Весь вопрос: сколько ещё нужно лет, чтобы дойти до реального дела на этом мыслительном пути?

---

Книга по этой теме, добавленная для продажи:  "Постмодернизм как дезориентация в реальности и в науке. Критический очерк современного представления мира и подступ к его подлинности. 2016, 83 с."